Чем определяется гуманизм Достоевского
Само существо человеческой личности — в последней своей основе есть то таинственное начало, которое Достоевский в одном из набросков к «Братьям Карамазовым» называет «чудом свободы». Это есть по истине «узкий путь», со всех сторон окруженный безднами греха, безумия и зла. По-видимому, Достоевский держался даже мнения, что духовное просветление, обретение даров благодати без опыта греха и зла вообще невозможно.
Во всяком случае он дает потрясающее своей правдой подтверждение той евангельской истины, что на небесах больше
Этим определяется совершенно своеобразный гуманизм Достоевского, в котором открывается выход из кризиса всего прежнего гуманизма. Решение Достоевского, в сущности, чрезвычайно просто, как просто все истинно гениальное. Достоинство человека, его право на благополучие, его право на уважение основаны не на каком-либо моральном или интеллектуальном совершенстве человека, не на том, что он разумен, добр или обладает «прекрасной душой», а просто на глубине онтологической значительности всякой человеческой личности… Все, даже самые идеальные
Этим определяется глубокая, трогательная человечность нравственного миросозерцания Достоевского.
В «Дневнике писателя», в последние годы жизни Достоевский выразил это в словах:» Без высшей идеи не могут существовать ни человек, ни нация. А высшая идея на земле лишь одна, а именно идея о бессмертии души человеческой, ибо все остальные высшие идеи, которыми может быть жив человек, лишь из одной ее вытекают. Чтобы обрести эту Истину, Достоевский прошел сам и провел нас всех через те ужасы, которые изображены в его сочинениях, показал нам земной ад; из глубин ужасов и последних падений он научился взывать ко Господу, — «так замечательно верно заканчивает Л. Шестов свою концепцию духовных поисков писателя.
И с ним нельзя не согласиться.
Верным ориентиром на этом пути духовных поисков была для Достоевского Библия. Что за книга это Священное Писание, какое чудо и какая сила, данные с нею человеку! Точное изваяние мира и человека, и характеров человеческих, и названо все, и указано на веки веков. И сколько тайн разрешенных и откровенных… Эта книга непобедима…
Это книга человечества,» — находим мы слова в статье «Социализм и христианство».
Для художника мир Библии — отнюдь не мир какой-либо из древних мифологий, но мир вполне реальный, являющийся ощутимой частью собственной жизни. В этой Книге писатель видит совсем иной уровнень надмирного бытия. Для него это не просто книга, но и своеобразная полнота книг, то семя, в котором уже пребывают прекрасные плоды христианской словесности и шире — культуры в целом.
Библия — «алфавит духовный», без знания которого, по Достоевскому, невозможно творчество для современного художника. В «общении» с ней Достоевский открывает высшие истины, художественно запечатленные в его произведениях. Библия по существу в последние годы становится для писателя одним из главных источников идей, создающих философско-религиозный подтекст романов.
Говоря об особенностях своей эпохи, Достоевский указывал как на одну из главнейших черт ее на пробуждение у самых широких слоев населения сознательного интереса к таким глубоким, коренным вопросам человеческой жизни, которые в другие, менее напряженные, «мирные» эпохи не вставали с такою силою перед большою массою людей, a служили предметом размышления для немногих. «… теперь в Европе все поднялось одновременно, все мировые вопросы разом, а вместе с тем и все мировые противуречия…» писал автор Карамазовых в 1877 году.
Эта острота «мировых противуречий» получила яркое отражение в романе. Как для всякого религиозного человека, в центре всего миропонимания Достоевского стоит Бог -«важнейший мировой вопрос». В Библии — каноне христианской веры — Бог открывается для человека как Существо столь совершенное и прекрасное, что душа человеческая наполняется чувством безмерной»радости о Господе».
Все бедствия людской жизни, все жалкие нужды ее бледнеют и отступают перед этой радостью. Живое сознание того, что Бог существует, дает человеку само по себе величайшее удовлетворение, и из сердца его вырывается восторженная хвала Господу: Хвалите Господа с небес, хвалите Его в высших. Хвалите Его, все ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его.
Хвалите Его солнце и луна, хвалите Его, все звезды света».
Дмитрий Карамазов, сидя в остроге и предвидя работу на рудниках в каторге, восклицает в беседе с Алешей: О да, мы будем в цепях, и не будет воли, но тогда, в великом горе нашем, мы вновь воскреснем в радость, без которой человеку жить невозможно, а Богу быть, ибо Бог дает радость, это его привилегия великая… Да здравствует Бог и его радость! Люблю его!».
Глубокая вера в Бога, по Достоевскому, дает твердую опору во всех превратностях судьбы. Отсюда в душе человека возникает спокойствие за судьбу мира и свою личную жизнь.»Господь, твердыня моя и прибежище мое, избавитель мой, Бог мой,- скала моя; На Него я уповаю. Кто отрицает существование Бога, тот самым этим отрицанием вносит в свое миропонимание невознаградимую потерю.
Бог в христианском каноне — первичная, абсолютная и всеобъемлющая ценность. Если же отрицается Бог, то выходит, что внутри мира нет абсолютных ценностей: абсолютной красоты, совершенного нравственного добра, совершенной полноты жизни. Если Бога нет, то все позволено».
Каждый человек и любой творимый им поступок в мире без Бога — относительны. В романе Дмитрий Карамазов, встревоженный беседами с Ракитиным, отрицавшим Бога, говорит Алеше: Меня Бог мучит. Одно только это и мучит.
А что как Его нет? что если прав Ракитин, что это идея искусственная в человечестве? Тогда если Его нет, то человек шеф земли, мироздания. Великолепно!
Только как он будет добродетелен без Бога-то? Я все про это. Ибо кого же он будет тогда любить, человек-то? Кому благодарен — то будет, кому гимн воспоет? …
У меня одна добродетель, а у китайца другая — вещь, значит, относительная. Или нет? Или не относительная?».
Можно было бы продолжить рассмотрение философско-религиозных проблем, которые писатель затрагивает в своем великом произведении, опираясь на собственный религиозный опыт, на опыт своего понимания учения Священного Писания и Отцов Церкви. И мы увидели бы вновь тесную связь в ответах на «мировые вопросы», которые дает Библия и которые провозглашают герои «Карамазовых».
Чем определяется гуманизм Достоевского