Эпичность поэм Твардовского
В последних поэмах Твардовский говорит уже не от лица того или иного персонажа, но с позиции умудренного опытом современника. Так создается обобщенный образ гражданина-поэта, ответственного «за все на свете». «Эстетика Александра Твардовского исходит из сознания народного идеала. Его муза — голос народной совести.
И за всем этим стоит твердое убеждение, что народ — это не «масса», а люди, каждый из которых — личность, достойная счастья.
Твардовский — весь продолжение большой традиции русской литературы. И народностью
Твардовскому дороги судьбы народа. Он опирается на народное самосознание. Он поэтизирует прекрасные свойства народного характера. Твардовский понимает, что за время власти народ стал иным, значительно более сознательным, просвещенным, чем в старой России.
Воссоздавая
…Я находил в тебе опору, Мой друг и высший судия. Я так обязан той подмоге Великой — что там ни толкуй…
«Когда читаешь Твардовского,- пишет С. Я. Маршак,- кажется, будто сам народ говорит о себе, говорит богато, красочно, щедро, подчас мешая слезы со смехом…»1
Твардовский неизменно верен теме высокого патриотизма:
Но во всей Отчизне славной Нет такого уголка, Нет такой земли, чтоб равно Мне была не дорога… «Есть обрыв, где я, играя…»
Эта же тема наполнена новым содержанием в стихотворениях 1941 — 1945 годов:
Я долю свою по-солдатски приемлю. Ведь если бы смерть выбирать нам, друзья, То лучше, чем смерть за родимую землю, И выбрать нельзя… «Пускай до последнего часа расплаты…»
Стихотворения послевоенных лет проникнуты верой в светлое будущее народа и любовью к Родине.
Спасибо, моя родная Земля, мой отчий дом, За все, что от жизни знаю, Что в сердце ношу своем… И дерзкий порыв по нраву, И сил не занимать, И свято на Подвиг право Во имя твое, во славу И счастье, Отчизна-мать… «Спасибо, моя родная…»
Поэту свойственно «твердое сознание» личной причастности к народной судьбе, сознание честно выполненного долга. Необыкновенная простота, естественность стиля Твардовского являет собой не что иное, как высокое поэтическое мастерство, которое позволяет поэту не только проникнуть в тайну народного восприятия окружающей действительности, но и высказать ее так, как высказал бы народ. Эту особенность своего творчества подчеркивал и сам поэт:
Я волен речь вести свободно, Как тот солдат, с кем был в бою, С кем пыль глотал в страде походной И чьим поэтом состою…
Следует иметь в виду, что кажущаяся простота произведений Твардовского обманчива. Он, как поэт огромной величины, открывается по-настоящему глубоко не сразу, а только после повторных прочтений, обдумываний. Важно обратить внимание на множество слов, привычных и простых, приобретающих в стихах Твардовского необычайную гибкость, многозначность.
Например, слово «земля» означает: планета, страна, государство, Родина, реальная действительность — горизонт, клочок земли, территория с угодьями, объект труда, почва, пахота…
И если б было суждено На баррикадах пасть, В какой земле — мне все равно, За нашу б только власть… Земля! От влаги снеговой Она еще свежа.
Она бродит сама собой И дышит, как дежа… Земля! На запад, на восток, На север и на юг Припал бы, обнял Моргунок, Да не хватает рук
Столь же многозначны у Твардовского слова «даль», «дом»; «дорога», «огонь» и пр. Ориентируясь на простую разговорную речь, поэт вводит дружеские обращения. Для него характерны короткие динамичные обороты речи, свойственные устному разговорному языку, краткие афористические выражения, которые читаются как пословицы.
Эпичность поэм Твардовского