Фабула поэмы Лермонтова «Демон»
В фабульном отношении «Демон» тоже имеет ряд черт, сближающих эту поэму с другими произведениями Лермонтова: мотив о трагической любви Демона и Тамары в значительной степени близок к аналогичным мотивам, развитым в «Вадиме» , «Маскараде» , «Герое нашего времени» . Но это не механическое перенесение в различные рамки одной и той же сюжетной ситуации. В обрисовку образов Демона и Тамары, в изображение судьбы героев этой поэмы автор вносит новые черты; он вводит также и новые персонажи — отца Тамары и ее жениха, создает неповторимые
Поэма полна трагизма: в цвете лет умирают Тамара и ее жених; Демон, погубив девушку, душа которой была соткана «из лучшего эфира», «проклял мечты безумные свои» глубоко скорбит, потеряв любимую дочь, старый Гудал. И в то же время поэт указывает, что Демон не примирился с небом, остался таким же надменным и могучим, готовым продолжать борьбу, как и прежде. Явственно звучат мотивы глубокого оптимизма:
Внизу
Земля цветет и зеленеет;
И голосов нестройный гул
Теряется, — и караваны
Идут звеня издалека,
И низвергаясь сквозь туманы
Блестит и пенится река.
И жизнью вечно молодою,
Прохладой, солнцем и весною
Природа тешится шутя,
Как беззаботная дитя.
Читая эпилог «Демона», невольно вспоминаешь слова Белинского о самом поэте: «Я с ним спорил, и мне отрадно было видеть в его рассуждении, охлажденном и озлобленном взгляде на жизнь и людей семена глубокой веры в достоинство того и другого. Я это сказал ему — он улыбнулся и сказал: дай бог!».
Настроение, отраженное Лермонтовым в приведенных нами строках эпилога «Демона», приближается к настроению, которое с такою задушевностью и широтою восприятия сложных жизненных явлений выражено Пушкиным в его знаменитом стихотворении «Брожу ли я вдоль улиц шумных»:
И пусть у гробового входа
Младая будет жизнь играть,
И равнодушная природа
Красою вечною сиять.
Как ни жесток был режим в «стране рабов, стране господ», Лермонтов, как и Пушкин, не мирился с ним, протестовал, боролся, мечтал о лучшей жизни.
В поэме «Демон» автор с одинаковым искусством пользуется и описательным приемом, и диалогической речью. Описание характеризуется у Лермонтова не статичностью, как у многих других писателей, а динамичностью. Описывая Дарьял, он изображает буйно мчащийся Терек, кружащихся в лазурной выси птиц, плывущие на север облака; рисуя обаятельный образ Тамары, дает замечательную картину ее пляски; с необыкновенным искусством очерчен облик юного «властителя Синодала», лихого наездника и отважного бойца; с изумительной четкостью и яркостью передана сцена стремительного бега коня, вынесшего из битвы тело князя; даже описывая руины замка Гудала, поэт оттеняет образ за образом, полные движения: люди исчезли, но в замке другие обитатели:
Жужжат, бегут во все концы.
Седой паук, отшельник новый,
Прядет сетей своих основы;
Зеленых ящериц семья
На кровле весело играет;
И осторожная змея
Из темной щели выползает
На плиту старого крыльца:
То вдруг совьется в три кольца,
То ляжет длинной полосою…
Поэма начинается и кончается изображением летящего Демона. Все в ней полно движения, смены ярких образов в красок.
Основным размером поэмы является излюбленный у Лермонтова четырехстопный ямб, но в первой части введен, в песне Демона, и хореический размер. Очень искусно пользуется поэт приемом повторения.
Поэма «Демон» — последняя дань романтизму, рамки которого уже были тесны для Лермонтова, все чаще обращавшегося к реалистическому письму. В незаконченной «Сказке для детей» , упоминая об образе Демона, он говорит:
…Он сиял
Такой волшебно-сладкой красотою,
Что было страшно… и душа тоскою
Сжималася — и этот дикий бред
Преследовал мой разум много лет…
Но я, расставшись с прочими мечтами,
И от него отделался — стихами.
О том же писал он и в одном из своих последних стихотворений:
Любил и я в былые годы,
В невинности души моей,
И бури шумные природы,
И бури тайные страстей.
Но красоты их безобразной
Я скоро таинство постиг,
И мне наскучил их несвязный
И оглушающий язык.
Фабула поэмы Лермонтова «Демон»