Горшок с мясом
Мифы индейцев Южной Америки Если стрелы индейца из племени карихона не смочены дом кураре, ему лучше вовсе не думать об охоте на обезьян. Между тем в одной деревне запас кураре иссяк. решили немедленно отправиться за ядом. Идти вызвалось человек пятьдесят. — Ты тоже пойдешь! — велел один из воинов пленнику, много лет назад захваченному при набеге на деревню племени уитото, да так и оставшемуся с карихона. — Надеюсь ты помнишь, собака, что мясная пища не для рабов!
Это я к тому, что придется тебе готовить!
— объяснил воин, ухмыльнувшись.
Но только на обратном пути предводитель отряда начал подумывать, что не худо бы настрелять дичи — запасы все давно съедены. Остановились, выбрали желающего и велели ему быстрее бежать вперед, да постараться добыть тапира. — Дом уже близко, — предложил кто то, — пусть сразу несет мясо в деревню, а нам оставит только сердце, печень и легкие. На том и порешили, и охотник заспешил по тропе.
К концу следующего дня индейцы вышли к берегу речки. — Смотрите, наш друг не подвел нас! — указал предводитель на веревку,
Вскоре пленник уже снимал пену с закипевшего бульона.
— Буль буль буль, буль буль буль! — пел горшок с мясом, а повару почему то слышалось: — Отведай меня, отведай меня! Впрочем на языке карихона эти слова плохо отличимы от бульканья. И тут пленника осенило: горшок хочет, чтобы он, повар, выпил хотя бы отвар, раз уж мясо рабам заповедано.
Но почему? Да потому, что в горшке, вероятно, вовсе не потроха тапира, убитого ушедшим вперед товарищем, а что то иное. — Эй, нельзя это есть, выбросим, а еще лучше пусть так и варится, да только без нас! — пытался образумить слуга хозяев. Куда там!
Его чуть не утопили, обвинив в нежелании кормить народ. В смущенье и страхе повар пригласил охотников к трапезе.
Он до последней минуты надеялся, что сопровождавший группу пятилетний мальчик, его добрый приятель, останется не накормленным. Но мальчика разбудили и тот не успокоился, пока не получил своей доли. Все, что мог сделать повар, это отрезать любимцу кусочек поменьше да похуже.
Опасения повара оправдались сразу же после ужина.
Отведав мяса, охотники валились на песок один за другим, засыпая мертвецким сном. Повар тянул их за волосы, щипал, щекотал, но те даже не шевелились. Между тем из лесу послышался отдаленный невнятный шум, а затем и могучее: — Оооох!
Оооох! Повар едва успел положить спящего мальчика на крышу навеса, построенного индейцами для ночлега, как ветви раздвинулись и из лесу вышли два человекоподобных чудовища.
У одного спереди сияла широкая окровавленная дыра. — Смотри, старуха, вот кто съел мои потроха, — обратился демон к жене. Он обошел лежавшие на песке тела и вырвал спящим глаза.
Потом запихал их к себе в рану и из глаз образовалась новая печень. — Кусочка не хватает, однако! — пробормотал демон и принялся шарить взглядом по навесу. — Вот теперь порядок! — заметил он, запуская свои корявые пальцы ребенку в лицо.
Жена демона между тем срезала спящим мясо с голеней — с тех пор у людей на этих местах одна кожа да кости. Закончив дело, чудовища скрылись в лесу, а повар просидел в кустах до рассвета. Утром проснулись. Повар попытался вставить в пустые глазницы орехи пальм мильпесо, но те не подошли по размеру. А вот плоды под названием «кабаний глаз» пришлись впору.
И все было бы хорошо, если б, добравшись до дому, индейцы не начали неумолимо превращаться в диких свиней, точнее в пекари — их американских сородичей.
Встав на четвереньки и громко хрюкая, полсотни бывших охотников принялись разорять огород и подрывать столбы, которые поддерживали крыши жилищ. Корзины, в которых несли кураре, превратились в больших муравьедов, а духовые ружья — в змей. Индейцы, остававшиеся в селении, убили одного пекари, а остальные убежали вниз по течению реки туда, где сейчас Бразилия.
От тех прежних пекари произошли нынешние.
Однако рассказывают, что в Бразилии встречаются такие пекари, которые от пояса до головы — свиньи, а ниже пояса — люди, без шерсти. Очень свирепые.
Горшок с мясом