Искусство — одно из средств различения доброго от злого
Петербург — один из великолепнейших городов мира, некогда столица государства Российского. Его архитектура поражает, его красота вызывает бурю эмоций. Как, наверное, хорошо и счастливо живется в подобном городе. Ведь где есть красота, там есть добро, красота не может быть злой. Но не всегда так.
Красота внешняя может быть обманчива, она может таить за собой столько зла, горя и несчастья. Об этом говорят в своих произведениях А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь и Ф. М. Достоевский. Петербург в произведениях Пушкина — это прежде всего торжественный
Так, в поэме «Медный всадник» Пушкин описывает Петербург как самое великое творение Петра: Люблю тебя, Петра творенье, Люблю твой строгий, стройный вид, Невы державное теченье, Береговой ее гранит, Твоих оград узор чугунный. Восхищение городом звучит в каждой строчке. Но в центральной части поэмы автор меняет отношение к городу, так как он из красавицы столицы превращается в символ государства, ломающего жизнь «маленькому человеку» Евгению.
Герой не способен противостоять самодержавию, и оно уничтожает его как насекомое, бесполезное и
Продуктом петербургской среды является и Швабрин, один из героев «Капитанской дочки». Швабрин — подлый и низкий человек, для него ничего не значит ни слово «честь», ни слово «долг», и именно «светское» воспитание делало его таким! Для Гоголя Петербург является городом-монстром, городом-убийцей, уничтожающим «маленького человека». Наиболее ярко такой взгляд на Петербург отразился в повести «Шинель». Здесь Петербург представлен как бы с двух сторон: с одной стороны — «вечным титулярным советником» Акакием Акакиевичем Башмачкиным, растоптанным и раздавленным средой человеком, с другой стороны — «значительным лицом», т. е. высокопоставленным лицом, не имеющим даже имени, поскольку он является не личностью, а лишь собирательным образом, содержащим характерные черты петербургского «высокого» чиновничества.
Акакий Акакиевич изображен Гоголем как человек, не способный в жизни ни на что, кроме переписывания бумаг, не имеющий никакой цели и мечты, совершенно забитый и затравленный. Но с необходимостью шитья новой шинели в его существование приходит радость, герой даже позволяет себе «куницу на воротник». Однако счастье Башмачкина превращается в самое большое в его жизни горе: шинель украдена, и герой решает добиться приема у «значительного лица», олицетворяющего власть и силу Петербурга.
Чиновнику же не просто не интересен «маленький человек», он даже раздражает его тем, что отнимает у него столько времени. Для этого чиновника Акакий Акакиевич — никто, и потому «значительное лицо» не обращает никакого внимания. Петербург в повести оказывается губителем жизни «маленького человека», безжалостным чудовищем, олицетворением бездушного государства. Отрицательным было отношение к Петербургу и у Ф. М. Достоевского. «Редко где найдется столько мрачных, резких и странных влияний на душу человека, как в Петербурге», констатирует Свидригайлов, герой романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание».
Эти влияния испытывают на себе все герои Достоевского. «На улице жара стала страшная, к тому же духота, толкотня, всюду известка, леса, кирпич, пыль и та особенная летняя вонь, столь известная каждому петербуржцу, не имеющему возможности нанять дачу — все это неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши», — пишет Достоевский в «Преступлении и наказании», прослеживая связь между «исступленными мыслями» Раскольникова и «черепашьей скорлупой» его каморки. Эта каморка является своеобразным символом более грандиозной, но столь же душной каморки — большого города. Только в духоте узких улочек, в тесноте ужасных квартир — может развернуться драма униженных и оскорбленных, борьба жизни с желанием существовать, жестокий поединок смерти и молодости.
Картину тесноты, нравственной подавленности людей, ютящихся «на аршине пространства», дополняет чувство духовного одиночества человека в огромном городе. Люди здесь относятся друг к другу с подозрением и недоверием, их объединяет злорадство и любопытство к несчастью ближнего. Под пьяный хохот и язвительные насмешки посетителей кабака рассказывает Мармеладов страшную историю своей жизни. В романе возникает образ Петербурга мертвого, холодного, равнодушного к судьбе человека: «необычным холодом» веет на Раскольникова «от этой великолепной панорамы; духом немым и глухим полна для него эта картина».
Петербург у Достоевского — это холодный исполин, огромная бездна, мрачный город доходных домов, дворов-колодцев, черных лестниц, грязных углов, город — соучастник преступления Раскольникова. Петербург театрально красив, но абсолютно плосок и прям, как шахматная доска. Единственное отступление от плоскости — это арка мостов, единственное нарушение прямизны — это изгибы рек и каналов.
Петербург был построен среди болот, на пустом месте, и эта напряженная искусственность давит постоянно. Можно восхищаться архитектурными красотами этого города и одновременно сходить с ума от чувства замкнутости и одиночества. Итак, три великих поэта показали нам «внутреннюю сторон» Петербурга, каждый — затрагивая те или иные ее аспекты.
Но в одном они сходны: за внешней красотой и великолепием Петербурга творится много зла.
Искусство — одно из средств различения доброго от злого