Краткое содержание — Каратели — Адамович

А. Адамович — повесть «Каратели». Повесть вышла в 1979 году. Эта тема давно уже интересовала писателя.

В одной из публицистических статей Адамович писал: «Ответить, объяснить совсем не просто, а не поняв, не объяснив, не пой­мешь, откуда же и как «вдруг» в центре Европы «появился» народ без милосердия, по приказу политических маньяков убивавший всех, кто не он сам, и даже других приспособив­ший к этой своей работе». В этой книге писатель изучает саму психологию фашизма, выявляя аномальность этой си­стемы.

Действие повести

происходит на территории оккупиро­ванной Белоруссии. Книга представляет собой хронику уничтожения батальоном Дирлевангера семи мирных дере­вень. Соответствующие названия даны главам: «Поселок первый», «Поселок второй», «Между третьим и четвертым поселком».

Вот каратели прибыли в первый поселок. В составе этой группы — уголовники, дезертиры, предатели разных нацио­нальностей, включая русских и украинцев. Полицай Тупига и его напарник Доброскок сгоняют жителей за сарай, к боль­шой яме, где происходит расстрел.

Доброскок в одном из до­мов узнает свою городскую родственницу, приехавшую

в де­ревню рожать. Однако он остается непреклонен: стреляет в беременную женщину.

Глава «Поселок второй» рассказывает об уничтожении де­ревни Козуличи. Один из карателей, француз, просит поли­цая Тупигу проделать за него «неприятную работенку» — рас­стрелять семью, жившую в хорошей, добротной избе. За это француз пообещал ему кусок сала.

Тупига считается масте­ром в этих делах, у него своя особая манера: сначала он разго­варивает с людьми, входит к ним в доверие, а когда те рассла­бятся, так и убивает.

Затем повествование вновь возвращается к первому посел­ку. Названия отдельных глав: «Поселок первый. 11 часов 51 минута по берлинскому времени», «Поселок первый.

11 часов 52 минуты по берлинскому времени», «Поселок пер­вый. 11 часов 53 минуты по берлинскому времени», затем че­рез несколько глав автор вновь возвращается к поселку пер­вому: «Поселок первый. 11 часов 56 минут».

Тем самым Ада­мович хочет сказать о том, что время здесь как бы останови­лось, что все происходящее — всемирная катастрофа. И это подчеркивается образом солнца, растекшегося по небу, как раздавленный желток.

Также очень важен в повествовании образ не родившегося еще дитя. Беременная женщина, в которую стреляет Добро­скок, словно засыпает, и все происходящее дается в восприя­тии младенца, невинной загубленной во чреве жизни. «Шес­тимесячная жизнь тревожно, зябко сжалась: резкие и чужие звуки вломились откуда-то, стараясь заглушить привычный ритм вселенной. Но и сквозь отвратительно частое, чужое гро­мыхание, прорывающееся извне, стучало сердце матери-все­ленной, стучало упрямо, надежно, и все оставалось, как все­гда. Но вдруг произошло что-то непонятное и страшное — веч­ный звук, падавший сверху, отлетел, а следующий не возник, не родился, не упал.

В жуткой, небывалой тишине шестиме­сячная жизнь беззвучно закричала от ужаса и одиночества». Идут последние мгновения жизни поселка, последние мгно­вения жизни матери и ребенка. И это в представлении писате­ля есть настоящий апокалипсис.

Выразительна и страшна сцена убийства карателем Тупигой оставшегося в одиночестве ребенка в одном из пустых до­мов в главе «Поселок третий». Характерно, что герой испыты­вает страх, ему кажется, что младенец похож на Иисуса, на­ходящегося на руках у Богородицы.

«Тупига старался не заслонить солнечного луча, ему не хо­телось, чтобы его видели. Но его шаги услышали, и голый, пухлый, преследуемый солнцем, мухами, ужасом ребенок уже кричал так, что и в другом конце деревни услышат. Тупига, как пойманный, отступил к порогу, пулемет упрямился, на­поминающе оттягивал шею, но люлька такая легкая, раска­чивается, и ему почему-то страшно бить из пулемета. Наган шершаво схватил его пальцы, припал к ладони и вздернул руку на уровень лица!

По-живому вздрогнул — раз и еще раз…

Тупига направился к выходу и вдруг увидел самого себя: громоздкий, с упавшей на плечо головой, оседланный пуле­метом, с лицом испуганным, а в руке наган!.. Позади раска­чивается люлька, и он, не поворачиваясь, ее видит. И видит, как на белый от солнца пол падают, брызгая, огненно-яркие струйки.

Ударил пистолетом по всему этому, открывшаяся зеркальная дверка шкафа со звоном ослепла. А Тупига сказал и сам услышал, как не­знакомо, откуда-то из будущего прозвучал его голос: «Жалко было, пацана пожалел! Живым сгорит».

В повести перед читателем проходит целая галерея «антиге­роев»: лютый каратель «украинской роты» Иван Мельничен­ко, каратель Белый и его соратник Суров, бывший офицер Красной Армии Слава Муравьев. У каждого из них — свое прошлое, но у них нет настоящего и будущего.

В начале и в финале повести писатель приводит монологи Гитлера — «Чем выше обезьяна забирается по дереву…» и «Чем выше обезьяна забирается по дереву, тем лучше виден ее зад». Второй монолог принадлежит уже тени Гитлера. Монологи эти перекликаются с «письмом» Дирлевангера, переходящим в его внутренний монолог.

Тем самым автор словно объединяет всех этих героев, подводя их под одну общую категорию — пре­ступники против человечества.

Финал повести остается открытым: в конце приведены документальные свидетельства о сожжении трупов Гитлера и Евы Браун, перечислены преступления против человечества в современную эпоху.




Краткое содержание — Каратели — Адамович