Краткое содержание Певцы Тургенева И. С
Певцы В селе Колотовке, в кабаке, прозванном «Притынным», поспорили мужики, состязаясь в пении. Хозяином кабака был Николай Иванович — человек хитрый и расторопный, умевший слушать, но много не говоривший. С Николаем Ивановичем было приятно общаться, он обладал особым даром привлекать и удерживать у себя гостей. У Николая Ивановича была жена и дети. Кабак «Притынный» был излюбленным местом для всей округи.
Соревноваться в пении собираются рядчик и Яшка-Турок. Дикий Барин поставил на спор на то, что Яшка-Турок поет лучше. Автор,
Он смотрел удалым фабричным малым, и, казалось не мог похвастаться отличным здоровьем. Его впалые щеки, большие беспокойные серые глаза, прямой нос с тонкими, подвижными ноздрями, белый покатый лоб с закинутыми назад светло-русыми кудрями, крупные, но красивые, выразительные губы — все его лицо изобличало человека впечатлительного и страстного.» Яков был прозван Турком, так как действительно происходил
Не было человека более молчаливого и угрюмого. Он никаким ремеслом не занимался…, а деньги у него водились. Дикий барин пользовался огромным влиянием во всей округе… Он говорил — ему покорялись; сила всегда свое возьмет… Казалось, какие-то громадные силы угрюмо покоились в нем…
Особенно поражало… в нем смесь какой-то врожденной свирепости и такого же врожденного благородства. Рядчик. Невысокого роста, плотный мужчина лет тридцати, рябой и курчавый, с тупым вздернутым носом, с живыми карими глазками и жидкой бородой. Он бойко поглядывал кругом, подсунув под себя руки, беспечно болтал и постукивал ногами, обутыми в щегольские сапоги с оторочкой.
На нем был новый, тонкий армяк из серого сукна с плисовым воротником, от которого резко отделялся край алой рубахи, плотно застегнутой вокруг горла.» Среди зрителей были две интересные фигуры: Оболдуй и Моргач. Оболдуй Онастоящее имя — Евграф Иванов) — «это был загулявший, холостой дворовой человек, от которого собственные господа давным-давно отступились и который, не имея никакой должности, не получая ни гроша жалованья, находил, однако, средство каждый день покутить за чужой счет… Он не умел ни петь, ни плясать, от роду не сказал не только умного, даже путного слова…» Моргач был кучером у старой барыни, бежал, но через год вернулся, пока-ялся и так примерно работал, что после смерти барыни оказался отпущенным на волю… Он осторожен и в то же время предприимчив, как лисица; болтлив, как старая женщина, и никогда не проговаривается…
Он счастлив и верит в свое счастье, верит приметам. Его не любят, потому что ему самому ни до кого дела нет, но уважают. У Моргача есть маленький сын. Яков и рядчик бросают жребий, чтобы решить, кому петь первому. Первым выпало петь рядчику.
Рядчик запел веселую плясовую песню приятным, но сиплым голосом. Все слушали внимательно. «Долго рядчик пел, не возбуждая слишком сильного сочувствия в своих слушателях: ему недоставало поддержки хора… Оболдуй с Моргачом начали вполголоса подхватывать, подтягивать…
Один Дикий Барин не изменился в лице и по-прежнему не двигался с места; но взгляд его, устремленный на рядчика, несколько смягчился, хотя выражение губ оставалось презрительное.» Рядчик допел, его хвалили. Пришла очередь петь Якову. «Яков помолчал, взглянул кругом и закрылся рукой. …Первый звук его голоса был слаб и неровен и, казалось, не выходил из его груди, но принесся откуда-то издалека, словно залетел случайно в комнату. За этим первым звуком последовал другой, более твердый и протяжный, но все еще видимо дрожащий, как струна, когда, внезапно прозвенев под вильным пальцем она колеблется последним, быстро замирающим колебанием, за вторым — третий, и понемногу разгорячаясь и расширяясь, полилась заунывная песня.
Я, признаюсь, редко слыхивал подобный голос: он был слегка разбит и звенел, как надтреснутый; он даже сначала отзывался чем-то болезненным. Русская, правдивая, горячая душа звучала и дышала в нем и так и хватало вас за сердце, хватало прямо за его русские струны. Яковом, видимо, овладело упоение: он уже не робел, он отдавался весь своему счастью; голос его не трепетал более — он дрожал, но той едва заметной внутренней дрожью страсти, которая стрелой вонзается в душу слушателя…
Он пел, совершенно позабыв и своего соперника, и всех нас, но, видимо, поднимаемый, как бодрый пловец волнами, нашим молчаливым, страстным участием. Он пел, и от каждого звука его голоса веяло чем-то родным и необозримо широким… У меня… закипали на сердце и поднимались к глазам слезы… Я оглянулся — жена целовальника плакала… Николай Иванович потупился, Моргач отвернулся; Оболдуй, весь разнеженный, стоял, глупо разинув рот; серый мужичок тихонько всхлипывал в уголку, и по железному лицу Дикого Барина медленно прокатилась тяжелая слеза; рядчик поднес сжатый кулак ко лбу и не шевелился…» Яков закончил петь, все как будто ждали продолжения. «Рядчик тихо встал и подошел к Якову. «Ты… твоя… ты выиграл», — произнес он наконец с трудом и бросился вон из комнаты.
Его быстрое и решительное движенье как будто нарушило очарованье: все вдруг заговорили шумно, радостно. …Яков наслаждайся своей победой, как дитя; все его лицо преобразилось; особенно его глаза так и засияли счастьем.» Автор вышел из кабака, боясь испортить впечатление, восхищенный и пораженный пением Якова. Когда стемнело автор подошел к кабаку и через стекло увидел, что все там пьяны и счастливы.
Коментарии.
В этом рассказе нам раскрывается чувство прекрасного, присущее русскому человеку, готовому плакать над родной сердцу песней. Рядчик прекрасно пел, но в голосе Якова чувствовалась боль, такая близкая и знакомая русскому человеку. Страдание, русское страдание, без которого не мыслит себя наш человек, было передано в песне Якова.
А способность к состраданию — это тоже черта нашего народа.
Краткое содержание Певцы Тургенева И. С