Лексика и символика в словаре названий животных
Памятники древней славянской книжности донесли до нашего времени разнообразные сведения о природе, зверях, птицах, рыбах и пресмыкающихся, а также о мифических зооморфных существах. Сказания о животных представлены в памятниках различных жанров: в так называемых «естественнонаучных» сочинениях, символико-толковательных произведениях, лексикографических трудах. Средневековые рассказы о животных предполагали не только и не столько описание природных объектов как таковых, но и рассматривали всех «ходештиих и летештиих» тварей
Славянские книжники подвергали символическому истолкованию не только образ в целом, но и отдельные его стороны, а также материальную оболочку образа — его имя; таким образом символика мыслилась изначально заложенной как в природе животных, так и в их именах. В символической интерпретации имен-названий животных представлена модель взаимодействия телесного и духовного
Названия животных из «Физиолога», Толковой Пален, азбуковников включались в словники словарей церковнославянского и древнерусского языков, комментировались и объяснялись фрагментами текстов этих памятников. Но всегда ли должным образом оценивался контекст, из которого бралось название животного, всегда ли учитывалась жанровая специфика символико-толковательных памятников? К сожалению следует признать, что символический аспект, столь ярко проявляющийся в этих произведениях, практически никогда не анализировался. Внимание комментаторов было направлено на лексическое значение слова, что подчас являлось причиной обедненной трактовки ряда лексем древнерусского языка. Так, в русской лексикографии XVIII-XX вв. наибольшее распространение получило толкование слова Алкионъ/алконостъ как ‘зимородок, ‘Alcedo atthis’.
Однако памятники книжности по спискам XIV — XVII вв. выявляют иное значение, не тождественное значению зимородок’, а именно — ‘морская птица, несущая яйца в глубину моря и усмиряющая бури’. Основой для сказания об алконосте послужил греческий миф об Алкионе, превращенной в зимородка, но со временем не только образ отдалился от своего «прототипа» и получил новые черты, но трансформировалось также имя птицы Это способствовало формированию самостоятельного значения слова Алконост в древнерусском языке как обозначения мифической птицы, ставшей символом усмирения стихий. Кажется правомерным в этой связи поставить вопрос о создании специального словаря названий животных по памятникам древнеславянской книжности. Этот словарь призван отразить не только лексику определенной области книжных знаний, но и специфику значений, возникающих у слова в результате функционирования как в сфере «естественнонаучных» представлений, так и в символическом контексте. Например, с лексической точки зрения слова Езгуля и Кукушка являются синонимами, вариантами имени одной и той же птицы Cuculus canoris.
Но символическое наполнение этих имен различно: толкование, согласно которому кукушка является символом иудеев, отвергших учение Христа, прилагается только к лексеме Езгуля и ее вариантам и никогда к лексеме Кукушка, что обусловлено особым символическим контекстом, окружавшим название Езгуля в тексте-источнике. К одному персонажу могут прилагаться несколько символических значений. Мифическая птица Феникс, возрождающаяся из пепла, в древнеславянской традиции может символизировать Христа, принесшего на землю «небесное слово»; Воскресение Христово; грядущее Воскресение всех умерших; мучеников-праведников; человека, претерпевшего страдания за грехи и обновившегося приобщением к божественной благодати. Таким образом реализуется одно из важнейших свойств категории символа — тяготение его к бесконечности. Символика одного и того же персонажа может иметь прямо противоположные значения.
Еж, отрясающий виноградные гроздья, предстает как образ дьявола, разоряющего «виноградник» человеческих душ; но этот же образ ежа может относиться к любвеобильным родителям, заботящимся о пропитании своих чад. Соотнесение различных имен одного и того же объекта с общим для всех них символическим значением дает богатый материал для разработки проблемы лексической вариативности символа. С другой стороны, приложение одного и того же символического значения к различным лексемам свидетельствует о вариативности символизируемого объекта. Словник такого семантического словаря будет достаточно пестрым. Из-за разнообразия источников в словарную часть войдут славянские слова, заимствования из других языков, кальки, а также имена, возникшие в результате искажения или неверного прочтения исходного текста. Словарные статьи также будут разниться между собой — от кратких лексических соответствий до развернутых «энциклопедических» толкований. Характер словарной статьи должен определяться характером текста, из которого берется лексическая единица, и наличием/отсутствием символического контекста.
Но именно в этом разнообразии и отразится все богатство древнеславянской «лексики природы», весь спектр значений, заложенных в слове в определенным образом построенном фрагменте текста. Предполагается также ввести в словарь и анализ иконографических изображений животных. Небезынтересно будет проследить, каким образом словесное описание «переводилось» славянскими книжниками в изобразительный ряд. Структура словарной статьи представляется следующим образом: 1. Раскрытие лексического значения. К словарному слову указывается язык-источник, варианты данного названия. Для комментария предпочтение отдается текстам, сохранившим следы мифологических, архаических, фантастических представлений и наиболее ярко Демонстрирующим характер памятников из круга «естественнонаучной» литературы.
2. Объяснение символических значений. По материалам источников выявляются все возможные уподобления; возможно установление основных типов символических значений. 3. Иконография.
Сформированный таким образом словарь позволит во всем разнообразии представить лексику древнеславянских памятников, повествующих о природе, и показать, как разрабатывается общий лексический материал в контексте разных культурных и языковых традиций.
Лексика и символика в словаре названий животных