На тему: Изображение судьбы народа в Романе «Поднятая целина»
Роман «Поднятая целина». Историческая основа произведения.
Изображение судьбы народа в переломные исторические периоды — важнейшая особенность творчества М. Шолохова.
Хорошо известны слова М. Шолохова: «Я писал «Поднятую целину» по горячим следам, в 1930 году, когда еще были свежи воспоминания о событиях, происшедших в деревне и коренным образом перевернувших ее». Более того, первая книга романа создавалась не просто «по горячим следам», а непосредственно в ходе коллективизации как отклик писателя на происходящее,
Вторая книга писалась почти через тридцать лет, это внесло свои коррективы в произведение, однако общая концепция романа сложилась у автора сразу. М. Шолохов выразил в книге убеждение в необходимости преобразования жизни деревни, показал напряженность, противоречивость событий и вызванных ими переживаний героев, раскрыл гуманистическую идею ценности,
Перенос акцентов в современной дискуссии о коллективизации на трагические аспекты этого социального процесса, затрагивающего судьбы большинства населения страны; остро ощущаемые сегодня последствия «раскрестьянивания» деревни, репрессий против настоящих хозяев земли; споры об альтернативных путях преобразования села — все это накладывает отпечаток на восприятие художественных произведений, в частности, романа «Поднятая целина».
После публикации созданных в 60-80-е годы произведений о судьбе крестьянства в годы коллективизации1 и возвращения к читателю полных трагического предвидения книг А. Платонова, Б. Пильняка, В. Вересаева, написанных примерно в то же время, что и первая книга «Поднятой целины», встал вопрос о том, насколько полно и правдиво отобразил М. Шолохов эпоху.
Публикация писем М. Шолохова 1929-1933 гг. и других документов показывает, что писатель находился в самой гуще событий, не просто наблюдал происходящее и «шибко скорбел душой», но и пытался исправить ситуацию, остановить насилие. «А вы бы поглядели, что творится у нас и в соседнем НижнеВолжском крае, — пишет М. Шолохов Е. Г. Левицкой летом 1929 г. — Жмут на кулака, а середняк уже раздавлен. Беднота голодает, имущество, вплоть до самоваров и полостей, продают в Хоперском округе у самого истого середняка, зачастую даже маломощного. Народ звереет, настроение подавленное, на будущий год посевной клин катастрофически уменьшится.
И как следствие умело проведенного нажима на кулака является факт появления на территории соседнего округа оформившихся политических банд… А что творилось в апреле, в мае! Конфискованный скот гиб на станичных базах… И все это на глазах у тех, кто ночи недосыпал, ходил и глядел за кобылицами…
Надо на густые решета взять всех, вплоть до Калинина; всех, кто лицемерно, по-фарисейски вопит о союзе с середняком и одновременно душит этого середняка… Писал краевому прокурору Нижне-Волжского края. Молчит, гадюка, как воды в рот набрал.
Не снисходит до ответа».
Писатель был убежден в перспективности идеи преобразования жизни села на коллективистских началах, а все происходящее воспринимал как результат беззакония «местных дуроло — мов», районного и краевого начальства. Как и многое другое, Шолохов поддался на ловкий «маневр» Сталина, переложившего вину за «перегибы» коллективизации на исполнителей.
Письма к Сталину, рассказывающие об истинном положении дел, публикация критических статей в газетах полны желания показать подлинное лицо «не только всех тех, кто применял к колхозникам омерзительные «методы» пыток, избиений и надругательств, но и тех, кто вдохновлял на это». «Вдохновителей», по чьей вине «смертельно подорвано колхозное хозяйство района», Шолохов видел на местах.
Вмешательство писателя в ход событий не прошло бесследно. Была оказана продовольственная помощь населению Вешенского и Верхнедонского районов. Более трех тысяч крестьян — «подкулачников» вернулись из тюрем в станицы и хутора.
Удалось спасти жизнь некоторым незаконно репрессированным товарищам Шолохова. Сам писатель едва избежал ареста. Известно, что Шолохов заботился о семьях своих репрессированных друзей и помогал тем, кто вернулся из лагерей уже после смерти Сталина.
Возникает вопрос: почему в романе «Поднятая целина» — при всей напряженности повествования — нет того сгустка тревоги, того ощущения трагедии, которым полны письма Шолохова и которое даже заставляло его бросить писать?
Один из современных исследователей творчества Шолохова нашел «простой» ответ на этот вопрос: обвинил писателя в тайном сговоре со Сталиным. Никаких доказательств, как пишет литературовед, у него нет. Есть известный факт: измученный безрезультатными попытками опубликовать третью книгу «Тихого Дона», где речь шла о политике расказачивания как причине восстания казаков против Советской власти в 1919 г., Шолохов через Горького обратился к Сталину.
Состоялась их встреча, после которой было разрешено печатать книгу. На основании этого факта литературовед Симанов делает вывод, что писатель «уловил» тайное желание Сталина иметь роман о коллективизации и в «благодарность» написал такую книгу.
Вероятно, можно было бы не говорить столь подробно об этой основанной на предположениях, а не на фактах версии, если бы она в качестве «правдоподобной» не была принята целым рядом критиков.
Все, что мы знаем о независимости и твердости позиции Шолохова, не дает оснований предположить, будто он действовал вопреки своим убеждениям, из желания угодить Сталину. Не восхваление сталинской коллективизации, а собственное представление о перспективах развития жизни на земле, о возможности разрешения в исторической перспективе самых острых и запутанных конфликтов определяет позицию автора романа «Поднятая целина». Сегодня очевидны социальные иллюзии в концепции произведения, что привело к обеднению художественной палитры романа по сравнению с многоцветием «Тихого Дона».
В то же время внимательное, свободное от предвзятости чтение «Поднятой целины» показывает, как далек этот роман от традиционных социологических схем, от «прославления сталинской политики в деревне».
На тему: Изображение судьбы народа в Романе «Поднятая целина»