Народная стихия в драме Лермонтова «Вадим»
Лермонтов показывает историческую закономерность крестьянского протеста против векового гнета. Автор романа сочувственно рисует народное стремление к освобождению. Рассказу о крестьянском восстании в романе знаменательно предшествует народная песня о «вольности-волюшке».
Обращаясь к причинам, вызвавшим народное восстание, Лермонтов пишет: «Умы предчувствовали переворот и волновались: каждая старинная и новая жестокость господина была записана его рабами в книгу мщения, и только кровь могла смыть эти постыдные летописи.
Люди,
Гнев народа против вековых угнетателей исторически и морально оправдан.
Но народная стихия в своем разливе становится жестокой и беспощадной. От нее могут пострадать и те, кто не заслужил кровавой расправы. Лермонтов в противоречии с собственным признанием справедливости народного возмущения называет иногда «душегубцами» казаков, готовых на крайние меры в борьбе с помещиками. Всепожирающее пламя крестьянской войны, очевидно, страшило Лермонтова, как и декабристов.
Противоречивость лермонтовского отношения к народному восстанию своеобразно отразилась и в характеристике Вадима. Сын обиженного и разоренного Палицыным дворянина, Вадим принимает участие в народном восстании. Но внутренне он остается чужд народным интересам и одинок. В своей борьбе против Палицына Вадим руководствуется не общественными целями, а чувством личной мести. Это гордая, демоническая личность, которая возвышается над «толпой».
Поставив в центре произведения романтическую фигуру горбуна, утверждающего свое оскорбленное достоинство и противопоставляющего себя обществу, Лермонтов тем самым обнаруживает незрелость своего общественного мировоззрения. Однако автор приводит Вадима к сознанию ничтожности его стремлений и действий, не связанных органически с народным делом. Вадим сожалеет о растрате своих богатых дарований, которые могли быть обращены «в пользу какого-нибудь народа, угнетенного чуждым завоевателем».
Здесь можно видеть первые признаки критического отношения к герою-индивидуалисту, которое в дальнейшем творчестве Лермонтова будет нарастать.
Первый прозаический опыт писателя противоречив и в своем художественном методе, и в своем стиле. В романе встречаются удачные попытки зарисовать типические для того времени образы. Таков прежде всего Палицын — верно схваченный Лермонтовым тип жестокого, сластолюбивого, надменного и трусливого помещика.
Правдиво очерчены образы крестьян. Верно в социально-бытовом отношении написаны некоторые сцены. В «Вадиме» нашли развитие встречающиеся в лермонтовских драмах попытки зарисовать крепостнический быт.
Но реалистические тенденции противоречиво сочетаются в «Вадиме» с ярко выраженными чертами романтизма. С типично романтическими эффектными контрастами мрачного и светлого, ужасного и возвышенного нарисован ряд эпизодов. Романтичен и образ Вадима, бунтаря-индивидуалиста, родственного герою ранних поэм Лермонтова.
Психологический портрет Вадима так же построен на романтических контрастах: мощь духа и физическое уродство, переходы от любви к ненависти, крайняя жестокость и слезы раскаяния и т. д. Это придает образу Вадима мелодраматичность, которая усиливается ультраромантической манерой изображения душевных переживаний и их внешнего выражения: Вадим «скрежетал зубами», «дико захохотал», похож был на «вампира, глядящего на издыхающую жертву», и т. д.
В художественной противоречивости первого лермонтовского романа отразились идейные противоречия, характерные для периода дворянской революционности, когда был еще неясен вопрос о роли отдельной личности и народных масс в борьбе за свободу.
По своему стилю первый прозаический опыт Лермонтова сближается с романтической прозой 30-х годов, в частности с повестями А. А. Марлинского. Язык «Вадима» насыщен метафорами и сравнениями, уводящими воображение в сторону далеких от повседневности образов ; эмоционально-возвышенными эпитетами ; разительными антитезами ; лирическими восклицаниями и вопросами.
Однако рядом с подобными строками, типичными для романтической прозы, в «Вадиме» значительное место занимают отрывки, написанные в реалистическом стиле. Особенно показательны в этом отношении диалоги в бытовых сценах, в частности речь крестьян, богатая пословицами и поговорками. Реалистическое описание двора солдатки вводит в язык романтического произведения просторечно-бытовую лексику в соответствии с изображаемыми деталями; сени, анбар, огород, капуста, конопли, редька, подсолнечники, гумно, овин Реалистически просто описана судьба крепостной девушки Анюты полюбившей Юрия.
Реалистические тенденции в языке «Вадима сближали автора с новым направлением русской литературы, и прежде всего с прозой Пушкина.
Народная стихия в драме Лермонтова «Вадим»