Новаторство повестей Толстого
Толстой начал свой путь как бесстрашный художник, по убоявшийся показать читателю всю сложность и противоречивость его души, его внутреннего мира, и он очень последовательно пришел затем к бесстрашию человека и гражданина, сказавшего людям о лжи той жизни, которой они живут, сказавшего правителям этой жизни о беззаконности и преступности их власти. Начало толстовского пути и в этом очень важном отношении предопределило весь путь Толстого.
У Толстого правда не разрушающая, но созидающая, она не разочаровывает, но трогает. Когда умирает
И так у Толстого всегда. Толстой учит читателя не бояться правды и видеть в правде величие и поэзию. На эту черту толстовского дарования едва ли не первым обратил внимание Некрасов.
К знанию жизни у Вас,- говорил Некрасов,- есть еще психологическая зоркость, есть поэзия в таланте» п. У Некрасова недаром слова «поэзия в таланте» стоят рядом с «психологической зоркостью», У Толстого это существует вместе и нераздельно.
После возвращения из Севастополя, в конце 50-х
Связь эта, впрочем, была не только хронологической. Больше всего связывает эти три больших дела Толстого пафос народности. Как заметил Б. И. Бурсов, имея в виду этот толстовский пафос народности, «школа, безусловно, повлияла на окончание «Казаков», а впоследствии и на формирование замысла «Войны и мира».
Повесть «Казаки» появилась в январской книжке «Русскою вестника» за 1863 г. Первый замысел повести относится к 1852 г., ко времени начала литературной деятельности Толстого. Более одиннадцати лет мысль о «Казаках» занимала Толстого, и за это время им было
Написано много набросков повести, вариантов, отдельных редакций. Он пишет повесть па Кавказе, затем, спустя много лет, снова обращается к работе над повестью, находясь за границей. В 1857 г., в Швейцарии, он пробует писать «поэтического Казака» — пишет одну главу повести и начинает вторую ритмической прозой.
Потом, там же, уже в другом стиле пишет повесть «Беглый казак». Работая над «Казаками», Толстой все время ищет, испытывает, меняет, разочаровывается, вдохновляется, снова разочаровывается. Писание «Казаков» Толстому дается нелегко. Это естественно. В «Казаках» Толстой поднимает новые жизненные пласты, которые требуют особенного художественного подхода, требуют новых форм.
Новаторство в большей или меньшей степени присуще едва ли пе всем произведениям Толстого. «Писатели-реалисты,- пишет Д. С. Лихачев,- стремятся освободиться даже от своих собственных литературных канонов, стремятся разнообразить и изменять свой собственный стиль» 56. Это в первую очередь относится к Толстому. Толстой никогда не идет проторенными путями.
У него постоянная и сильная внутренняя потребность — открывать неизвестное.
Новаторство повести Толстого, посвященной жизни казаков, вовсе не означало отсутствие какой-либо связи с литературными традициями. Нетрудно заметить, что тема «Казаков» в своей основе близка теме пушкинских «Цыган».
При всей неоднозначности своего отношения к Пушкину в разные годы, Толстой. всегда в нем видел учителя. Пушкиным он всегда проверял себя как художника. 7 июня 1856 г. Толстой записал в дневнике: «Читал Пушкина 2 и 3 часть; «Цыганы» прелестны…» Было время, когда «Цыганы» Толстому не нравились. Знаменательно, что: он изменил к ним отношение именно тогда, когда усиленно работал над «Казаками».
За три дня до записи о «Цыганах», 4 июня, Толстой писал в дневнике: «Решил писать «Дневник помещика», «Казака» и комедию. За первое примусь за «Казака»»
Несомненно, что, перечитывая «Цыган», Толстой вольно или невольно соизмерял их со своими «Казаками». Сходство сюжетов и проблематики давали основание для сопоставления. Сопоставление с собственным художественным замыслом помогло Толстому увидеть «Цыган» с новой стороны и по достоинству оценить их.
Вместе с тем «Цыганы», по-новому прочитанные и заново оцененные, сильно ободрили Толстого. «Чтение даровитых, но негармонических писателей, говорил Толстой, раздражает и как будто поощряет к работе и расширяет область, но это ошибочно; а чтение Гомера, Пушкина сжимает область, и, если возбуждает к работе, то безошибочно». Это признание Толстого помогает нам понять сущность и характер возможного воздействия Пушкина на Толстого. Восприняв пушкинскую поэму «Цыганы» в соотнесенности с собственным замыслом, Толстой тем самым как бы проверил свой замысел, убедился в нужности своей работы.
Пушкин и в этом случае, и во многих других подобных побудил его к работе.
О близости «Казаков» к пушкинским «Цыганам» уже говорилось в научной литературе. В чем конкретно она заключается? И у Пушкина, и у Толстого в основе их произведений лежит противопоставление цивилизованного человека естественному, причем эстетически более привлекательным оказывается естественный человек; и у Пушкина, и у Толстого повествование завершается либо прямым, либо косвенным изгнанием цивилизованного героя. Сходство, таким образом, в постановке темы и в общей концепции сюжета.
В разработке сюжета у Пушкина и Толстого — не только сходство, но и заметное различие.
Новаторство повестей Толстого