Нравственный мир в мировой литературе
Всецело поддерживая идею семьи, Ж. Санд вместе с тем осуждает тех, кто мыслит брак как союз неравных; при таких условиях ретрограды способны сделать его ненавистным и унизительным. Репутация борца за освобождение женщины создала ей во всех кругах общества много друзей, но еще больше врагов. Романтическая прелесть, которой были исполнены ее героини, соблазнила не одно женское сердце своей проповедью свободы.
Поколебать семью в 30-х годах XIX века.
В разгар реакции, такое свободное отношение к инстинкту брака значило нанести удар одному
Мечты и идеалы французской писательницы были близки и дороги ее русским собратьям по перу. Писемский, назвав одну из глав своего романа «Люди сороковых годов» — «Жоржзандизм», засвидетельствовал распространение в русском обществне идей Жорж Санд, суть которых
Натуральная школа преклонялась пред Жорж Санд прежде всего потому, что ее героини выступают в открытую и мужественную борьбу с буржуазным обществом, его моралью и установлениями во имя человеческих прав униженной этим обществом личности. Ее произведения стали интенсивно переводиться и одобрительно оцениваться в России с 1842 года, особенно журналом «Отечественные записки». Печатались произведения Ж. Санд: «Орас», «Андре», «Жанна», «Теверино», «Жак» и другие. Натуральная школа настойчиво искала обыденных, будничных, подлинных коллизий и их разрешения. И здесь уже начинался отход от специфической жорж — сандовской трактовки проблемы эмансипации.
Ж. Санд стремилась дополнить критику существующих порядков утопий, идеальными отношениями. Но так как в России уже слишком трезвым был реализм натуральной школы, то сладкие идиллические, надуманные концовки романов Ж. Санд не принимались. Известная зависимость Тургенева от Жорж Санд, оказавшаяся в заимствовании некоторых приемов композиции, не вызывает особых сомнений.
Иногда ощутима преемственность и в принципах изображения в главных и второстепенных романах «Рудин» и «Накануне».
Вместе с тем очевиден и другой, несравненно более важный итог: в творческой практике Тургенева, а в особенности при создании «Рудина», уже на лицо художественная полемика с Жорж Санд, действенная, широко задуманная, углубленно реалистическая огласовка жанра и образной системы ее романа. Женские образы в повестях и романах Тургенева привлекали внимание и вызывали восхищение как в современной ему, так и последующей критике. Великий романист показал, что такое русская женщина, какие сокровища таятся в ее сердце и уме, и чем она может быть как вдохновительница.
Мастерство И. С. Тургенева как психолога состоит в том, что в живом и непроизвольном развитии женского характера им в полной мере показана своеобразная неповторимая идеальность каждой из героинь.
Писатель в своих женщинах подчеркивает нравственную и требовательность, высокие культурные запросы, духовную глубину, решительность — все то, что мы теперь молчаливо вкладываем в понятие «тургеневских девушек». В целом обсуждение проблем женской эмансипации в русской художественной литературе и критике шло в русле общеевропейских процессов и учитывало их опыт. В частности большой интерес представляет творчество английской писательницы Шарлотты Бронте и ее сестры Эмилии, с успехом переводившихся в России.
Жажда независимости, стремление к справедливости, чувство собственного достоинства, сознание своей эмоциональной и нравственной значимости, этическая стойкость, гордость человека неимущего, честным трудом зарабатывающего кусок хлеба, нежелание склонить голову перед авторитетом, если он заключается только в преимуществах положения, привилегиях происхождения, — вот истинная высокая мораль, утверждаемая сестрами Бронте и делающая их творчество привлекательным для современного читателя.
Романы Бронте всегда полны непомерного уважения к человеку борющемуся, веры в его чувство моральной ответственности перед собой, людьми и жизнью, и, каковы бы ни были субъективные общественно-политические заблуждения писательниц, они твердо убеждены в том, что именно труд, свобода — условие полноценной этической и эмоциональной жизни, и еще — неиссякаемое искусство. С ним они принимали тяготы личной судьбы, таким мужеством они в полной мере наделили своих героинь.
Обратившись к современной литературе, можно понять, что она впитала многие достижения общественного сознания в разработке темы женской эмансипации. Героиня сегодняшней прозы разная. Типы женщины, которые мы встречаем в текущей литературе, достаточно разнолики.
Несколько лет назад особую популярность завоевала «странная» женщина. Куда-то она рвалась, чего-то искала, неудовлетворенная привычной жизнью. И в мятежных поисках своих, заметим, проявляла прямо-таки незаурядную силу и решительность, упрямство и даже жестокость. Затем появилась женщина иного типа — не просто сильная, но и деловая.
Авторская ироническая усмешка в адрес ее — своего рода реакция самозащиты: дескать, напускное все это, поверхностное, а в основе своей женщина остается женщиной, хранительницей очага, матерью семейства, существом хрупким, нежным, заботливым и т. п. Такова, мол, природа женщины — и ничего с этим не поделать. Именно в таком духе рассуждает герой повести С. Абрамова «Требуется чудо», которого жизнь столкнула с «ярким, говоря казенным слогом, представителем века эмансипации».
Александр Павлович считает: деловитость современных женщин не что иное, как метод «самоутверждения дурацкого, а за ним — обыкновенная, простите за грубость, баба, со всеми богом данными ей и только ей началами, как физическими, так и душевными». В своей «притче» С. Абрамов решает проблему просто: «мужик мамонта валит, женщина огонь поддерживает». Так было, так должно быть. В статье же критика Алексея Горшенина, разбирающего в «Сибирских огнях» повести писателей уже ХХ века: С. Крутилина, Н. Верещагина, В. Тендрякова, В. Сукачева, В. Липатова и С. Есина, еще звучит мысль, составленная сто с лишним лет назад: «Ну, матушка, или Писарева читать, или хозяйством заниматься!» Он сожалеет, что «женщина зачастую не умеет установить необходимой внутренней грани в своем стремлении не отставать от мужчины, превзойти его по всем статьям». Критик — «за деятельницу, которая в любом случае остается женщиной».
Значение указанных проблем, их влияние на разработку темы женской эмансипации в последующей литературе трудно переоценить. В конечном счете современный уровень гендерных исследований был обусловлен достижениями русской и европейской литературы XIX века.
Нравственный мир в мировой литературе