Образ Пьера Безухова сочинение
Пьера Безухова роднит с князем Андреем душевная неуспокоенность, напряженность нравственно-философского поиска, но в сути характера это совсем другой человек. Если князь Андрей ценил себя едва ли не выше всего на свете, то в случае с Пьером, мы, наоборот, встречаемся с заниженной самооценкой. И, по Толстому, этот душевный настрой в человеке очень ценен, поскольку заставляет его стремиться к нравственному самосовершенствованию, искренне считать себя виноватым даже н том, в чем, казалось бы, вины человека нет.
В этом смысле Пьер часто нелогичен,
Женитьба на Элен — пожалуй, первое серьезное испытание для Пьера, заставляющее его задуматься над тем, «что хорошо, что дурно, что надо любить, что ненавидеть». В этой ситуации в конфликт вступает плотское, греховное начало с началом духовным.
Истинная любовь — это когда человек не берет, а отдает, и вследствие этого между двумя людьми устанавливаются прежде всего духовные отношения. Но Пьер не сразу приходит к этому убеждению, Поддаваясь ложным, по мнению Толстого, началам — плотскому вожделению, самолюбию и т. п., он должен был еще совершить поступок, которому сам впоследствии ужаснется — вызвать на дуэль Долохова и ранить его, то есть совершить самое страшное — посягнуть на чужую жизнь. После этой дуэли, за которую Пьер опять-таки винит только самого себя, у него в голове все смешалось. Натура Пьера состояла в том, что он всегда думал о других людях больше, чем о самом себе, стараясь не причинять им не то что боли или страдания, а даже малейших неприятностей.
Для такого человека, конечно, его животная вспышка против жены и дуэль, на которой он чуть не убил человека, — настоящая трагедия, после которой естественно наступает состояние полного душевного смятения и хаоса. После дуэли и разрыва с женой Пьер не знает, для чего и зачем жить, что дурно, а что хорошо, склоняясь в отчаянии к признанию относительности всех нравственных истин. Но все же внутренний голос настойчиво говорит ему, что это не так.
Именно в этот момент Пьер встречается с Баздеевым и приобщается к масонству. Масонство привлекло Пьера двумя основными идеями, которые были созвучны его нравственным исканиям: идеей всеобщего счастья и идеей нравственного самосовершенствования. Это и были, в сущности, две задушевные мечты Пьера — стать лучше самому для того, чтобы принести мир и счастье окружающим. Кроме того, масонское учение прямо указывало на наличие верховного существа, в которого подсознательно верил Пьер.
Эти положения масонства оказались для него настолько убедительны сами по себе, что отвратить его от них не могла даже практика, в которой не все было так убедительно и ясно. Многие шаги Пьера по воплощению в жизнь установок масонства оказываются наивными и безрезультатными; он видит, что многие масоны действуют не по внутреннему нравственному побуждению, а преследуют суетные цели завести знакомство в высшем свете, продвинуться по служебной лестнице и т. п. Все это тревожит Пьера, однако не настолько, чтобы он отказался от нравственных идей масонства. И все же мы чувствуем, что это еще далеко не конец идейных исканий Пьера.
Чего-то ему явно не хватает, причем чего именно — до поры до времени не понимает ни читатель, ни сам Пьер. Для Толстого же изначально ясно, что «стать вполне прекрасным человеком» Пьеру мешает его принадлежность к дворянству — к классу паразитическому, оторванному от естественной жизни, в котором даже в лучших его представителях наблюдается гипертрофия личностного сознания. На том пути, по которому идет Пьер, неизбежно его приобщение к народной правде. И это приобщение начинает происходить во время Отечественной войны. Важно и показательно уже то, что во время Бородинского сражения Пьер оказывается в гуще солдат и включается в их жизнь на равных.
Народ признает его за своего, любовно называя «наш барин». Но это еще только начало, и перед тем, как познать истинную философию народа, Пьеру приходится пройти еще через одно искушение — желание убить Наполеона. Вызванное неподдельным патриотическим чувством, оно все же смешно и нелепо для автора, потому что воплощает в себе ложную, по мнению Толстого, концепцию жизни, истории, согласно которой судьбы народа решает не сам народ, а выдающиеся личности. Это — проявление того самого индивидуализма, который Толстой считает главным пороком мира. Однако Пьер настолько симпатичен Толстому, что даже этот эпизод его биографии вызывает у автора не сарказм, а мягкую усмешку: Толстой показывает, как нелеп замысел Пьера и как нелеп он сам, когда путем разного рода натяжек пытается подогнать под себя апокалиптическое число 666, когда, маскируясь, остается в покинутой Москве и обдумывает планы убийства.
В результате, конечно, все происходит не так, как наметил Пьер, а так, как требует его натура: оставшись в Москве, чтобы убить, Пьер совершает нечто прямо противоположное — спасает человеческую жизнь. Рассудочные построения уступают место живому состраданию.
Последующие события — плен, переживание расстрела пленных, знакомство с Платоном Каратаевым, тяготы этапного пути — стали решающими в нравственном развитии Пьера. В сцене расстрела пленных он испытывает очередной глубочайший кризис, когда кажется, что мир вокруг него обрушился: это бессмысленное убийство, совершенное людьми не по чувству ненависти, а по приказу, вновь повергает Пьера в хаос, он снова не понимает, в чем же смысл жизни, если в ней творятся столь бессмысленные дела. Но жизнь есть жизнь, и ложь в ней не отменяет истины. Успокоение в душу Пьера вносит Платон Каратаев.
Его жизненная философия, представленная Толстым как философия русского крестьянства вообще, состоит прежде всего в том, что Платон ощущает себя как бы не отдельным существом, а лишь частью мира. То самое индивидуальное, даже индивидуалистическое сознание, которое воспринимается Толстым как проклятие дворянской интеллигенции, у Каратаева начисто отсутствует. Про него даже нельзя сказать, что он любит мир и людей, поскольку нельзя любить то, частью чего сам являешься. Каратаев находится просто в гармонии с миром, не думая о себе отдельно от него.
Поэтому и смерть его не трагична и даже быстро забывается Пьером: жизнь или смерть отдельной личности — не трагедия и даже не событие в мире, где отсутствует личностное самосознание, где личность полностью растворяется в чем-то более всеобъемлющем.
Второе, что сильнейшим образом повлияло на Пьера, — это приобщение его к простой и естественной жизни с минимальными атрибутами цивилизации. Пока Пьер был богатым человеком, он не знал ни настоящего труда, ни настоящих лишений. Он никогда не был по-настоящему голоден, не знал настоящей усталости, физической боли и т. п.
Поэтому он и не ценил по-настоящему тех простых и естественных благ, которые, по Толстому, только и нужны для человека: пищу, тепло, сон. Как ни странно, Пьер в плену чувствует себя гораздо более свободным, чем в светском обществе. Ощущая себя частью великого мира, он даже посмеивается над нелепостью того, что его держат в плену.
Глядя на окружающий его пейзаж, на леса, поля, звезды, Пьер думает: «И все это мое, и все это во мне, и все это я! … И все это они поймали и посадили в балаган, загороженный досками!»
Важнейшим моментом нравственного развития Пьера в это время является то, что Пьер постигает смысл жизни не умом только, но всем своим существом, какими-то таинственными, внерациональными путями. Не логический вывод приводит его к жизненной мудрости, а она как бы вливается в него без сознательных усилий с его стороны Толстой выделяет главное, что понял Пьер за это время: «Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка». В это же время Пьеру открывается и понимание Бога, тождественного с самой жизнью: «Жизнь есть все. Жизнь есть Бог. Все перемещается и движется, и это движение есть Бог.
И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества».
Человек приходит к нравственной истине путем отрешения от самого себя и приобщения к народной правде, в результате напряженных и бескомпромиссных духовных исканий — такова главная идея Толстого.
Образ Пьера Безухова сочинение