Основа сюжета трагедии «Моцарт и Сальери»
В трагедии «Моцарт и Сальери» поставлен вопрос о тайнах самого процесса художественного творчества. В том же, 1826 г., к которому относится замысел «Моцарта и Сальери», Пушкин в заметках о статье Кюхельбекера, размышляя о вдохновении, записывает: «Вдохновение? есть расположение души к живому принятию впечатлений, следственно к быстрому соображению понятий, что и способствует объяснению оных. Вдохновение нужно в поэзии, как и в геометрии».
Но нужна ли геометрия поэзии? Сальери рассказывает, каким путем он шел к своему искусству:
Родился
Сальери ничего не говорит здесь о таланте, а только о любви к искусству. Дальше он ограничивает свою жизнь и свои духовные интересы только искусством:
Отверг я рано праздные забавы; Науки, чуждые музыке, были Постылы мне; упрямо и надменно От них отрекся я и предался Одной музыке. Труден первый шаг И скучен первый путь. Преодолел Я ранние невзгоды.
Ремесло поставил я подножием искусству; Я сделался ремесленник… После овладения ремеслом, техникой
Затем «в науке искушенный» Сальери стал творить, по весь трудный путь его не помог ему создать гениальные, творения, которые легко давались Моцарту, «гуляке праздному». Отсюда мучения и зависть Сальери. Не только любовь к искусству, не только подготовка к нему и изучение его — гений и жизнь создают великого художника.
Вдохновение нераздельно с аналитическим разумом, о понятиями художника, алгеброй можно поверить гармонию, но сила художника — в силе его таланта.
Белинский находил, что в лице великого композитор Пушкин представил тип непосредственной гениальности, которая проявляет себя без усилия, нисколько не подозревая своего величия. Солнечный Моцарт — настоящий гений, он как бы олицетворяет радость и свет, даваемые диким искусством, он противостоит темному и злобному своей зависти и коварстве Сальери. Подлинно великое искусство несовместимо со злодейством, с преступлением.
В этой трагедии раскрыта и психология зависти.
Рисуя образ Моцарта как беспечного и независимого художника, подчиняющегося только своему гению, Пушкин защищал свободу и своего творчества в условиях николаевского режима. В этом плане трагедия перекликается со стихотворениями Пушкина о поэте.
«Моцарт и Сальери» — одно из самых лирических про поведений Пушкина… Некоторые трагедии близки личным переживаниям Пушкина. Когда Сальери говорит:
Я жег мой труд и холодно смотрел, Как мысль моя и звуки, мной рождении, Пылая, с легким дымом исчезали,
За этой деталью творческой жизни Сальери, ничего общего не имеющей с характером пушкинского творчества, трудно не заметить отражения конкретного факта, ибо десятая глава «Евгения Онегина» была действительно сожжена Пушкиным за пять дней до начала работы над «Моцартом и Сальери».
Основа сюжета трагедии «Моцарт и Сальери»