По содержанию «Суламифь»: высокое счастье и трагедия истинной любви
Автор «Суламифи» достаточно точно и тщательно воспроизводит все основные сведения, данные в Библии; использует, казалось бы, незначительные и неважные для его повествования детали. Вместе с тем сведения, почерпнутые из Библии, приобретают особенное звучание и значение в тексте благодаря: а) «обрамлению» художественным вымыслом; б) определенному стилистическому контексту; в) заимствованиям из Корана и легенд, придающим восточный колорит повествованию. Так, например, Куприн развивает мотив, представленный в Коране, создавая образ
В Коране говорится, что Сулайман обладал множеством чудесных способностей: ему, например, подчинялись птицы и ветер, был понятен язык птиц, муравьев. Привлек внимание писателя и мотив перстня Соломона, популярный в мусульманских преданиях: На указательном пальце левой руки носил Соломон гемму из кроваво-красного астерикса, извергавшего из себя шесть лучей жемчужного цвета. Много сотен лет
Благодаря своему магическому кольцу Соломон стал повелителем духов, как свидетельствует предание.
Рассказ о пристрастии царя Соломона к драгоценным камням, которое в легенде Куприна выливается в пространный монолог царя о свойствах и красоте драгоценных камней, — также придает повествованию своеобразный восточный колорит. При этом замечает Н. Н. Старыгина, Куприн, возможно, имел в виду и аллегорический смысл драгоценных камней: они выражают идею суетности и тщеты. Эта идея, как известно, одна из центральных в Екклезиасте.
Она воспроизведена и в легенде Куприна: «И увидел он в своих исканиях, что участь сынов человеческих и участь животных одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом.
Куприн дополняет эти сведения преданиями об испытаниях Соломона царицей Савской и мусульманской легендой о хрустальном поле. Имя царицы Савской в мусульманской мифологии Билкис; Куприн дает ей имя Балкис. По мнению Н. Н. Старыгиной, характер жанровой стилизации Куприна определен эстетической ориентацией не на библейские сказания, а на древневосточную эстетическую традицию.
Направленность жанровой стилизации Куприна мотивирована объективно: основной источник легенды был создан в русле древнеегипетской поэтической традиции. Кроме того, обращенность Куприна к древневосточной традиции соответствовала его установке создать в произведении яркий и живописный мир, полный радости и веселия, жизни, любви и красоты. Н. Н. Старыгина замечает, что Куприн имитирует в легенде «знакомые» русскому читателю принципы и приемы композиционно-словесной и образной организации художественного материала, свойственные восточным преданиям.
То есть он воспринимает древневосточную эстетическую традицию опосредованно: через ее преломление в русской культуре, сформировавшее у массового читателя стереотипные представления о стилистике восточной поэзии. Кроме того, Куприн подключается к мифологической и древней эпической традиции, что значительно расширяет круг читательских ассоциаций при чтении легенды.
Вторая глава завершается фразой: «Так живописал царя Соломона Иосафат, сын Ахилуда, историк его дней», — фиксирующей дистанцию во времени: расстояние между эпохой Соломона и временем читателя. В философско-«познавательных» главах не только описан Соломон как мудрец, постигший «составление мира и действие стихий, «…» начало, конец и середину времени» и т. д. В них царь показан в конкретных поступках и высказываниях, свидетельствующих о его мудрости и познаниях. Здесь время не конкретизировано: появляется чувство вечности, так как мудрость Соломона, запечатленная в слове, донесла его имя до потомков. Интимно-любовный план повествования соединяет временную конкретику и вечность.
С одной стороны, это семь дней и ночей любви Соломона и Суламифи, вместившие все этапы развития чувства и трагический финал любви.
По содержанию «Суламифь»: высокое счастье и трагедия истинной любви. По типам героев: мудрец-жизнелюбец и чистая девушка. По важнейшему источнику: самая «романтическая» часть Библии — «Песнь песней». По композиции и сюжету: «эпическая дистанция» и приближение к современности…
По приемам стилизации: поэтизация быта, орнаментализация и декорирование портретных и пейзажных описаний, ритмизация речи героев и повествователя. По авторскому пафосу: любование миром и человеком, восприятие истинным чудом — человека в его лучших и возвышенных чувствах. «Суламифь» Куприна продолжает литературно-эстетическую традицию, связанную с именами Тургенева, Мамина — Сибиряка, М. Горького, то есть именами писателей, в жанре литературной легенды выражавших — в пределах реализма — романтическое миропонимание. Вместе с тем «Суламифь» Куприна — эстетический и эмоциональный отклик писателя на свою эпоху, отмеченную ощущением переходности, обновления, движения к новому, поисками положительных начал в жизни, мечтой об осуществлении в действительности идеала.
В искусстве и литературе этого времени не случайно Д. Мережковский видел возрождение романтизма. «Суламифь» А. И. Куприна — яркая романтическая легенда. Тема любви всегда волновала писателя. И это чувство было расценено им как возносящее «в бесконечную высь ценность человеческой личности», дарующее равно прекрасные «нежное целомудренное благоухание» и «трепет опьянения» чистой страстью. Вместе с тем Куприн ясно видел трагический исход любви, оказавшейся в цепях условности», поэтому написал он замечательные повести «Гранатовый браслет» и «Суламифь».
Повесть А. И. Куприна «Суламифь» — талантливая поэтическая стилизация на тему «Песни песней»; гимн в честь торжествующей земной любви. Протестуя против цинизма, продажных чувств, пошлости, А. И. Куприн создал повесть «Суламифь». Она была написана по мотивам библейской «Песни песней» царя Соломона.
Он полюбил бедную девушку-крестьянку, но из-за ревности покинутой им царицы Астис она погибает.
Прославление большой любви и беззаветной преданности любимому и поныне волнует читателя в повести Куприна, заставляя воспринимать «Суламифь» не как экзотическую, малохарактерную для таланта писателя стилизацию, а как произведение, стоящее в ряду других его рассказов и повестей, посвященных утверждению величия и силы прекрасного человеческого чувства. Новое возвращение к теме большой, всепоглощающей любви состоялось в повести «Гранатовый браслет», являющейся одной из самых трогательных, самых печальных рассказов о безответной любви. Как писал Афанасьев В. Г., «Любовь всегда была главной, организующей темой всех больших произведений Куприна. И в «Суламифи», и в «Гранатовом браслете» — большое страстное чувство, окрыляющее героев, определяет движение сюжета, способствует выявлению лучших качеств героев. И хотя любовь у героев Куприна редко бывает счастливой и еще реже находит равноценный отклик в сердце того, к кому обращена, , раскрытие ее во всей широте и многогранности придает романтическую взволнованность и приподнятость произведениям, возвышающих над серым, безотрадным бытом, утверждающим в сознании читателей мысль о силе и красоте подлинного и большого человеческого чувства».
Любовные коллизии, переданные с помощью тонкого, чувственного языка любви не могут оставить равнодушных и современного читателя. Как отмечает Афанасьева В. Н. , «прекрасен язык лучших произведений Куприна — простой, ясный и гибкий, черпающий свою силу в богатой и щедрой глубине русской народной речи, близкий языку писателей-классиков».
Книги Куприна никого не оставляют равнодушным, напротив, они всегда манят к себе. Многому можно учиться молодым людям у этого писателя: гуманизму, доброте, душевной мудрости, умению любить, ценить любовь. Повести Куприна «Суламифь» и «Гранатовый браслет» были вдохновенным гимном во славу подлинной любви, которая сильнее смерти, которая делает людей прекрасными, независимо от того, кто эти люди,- мудрый царь Соломон или бедный Желтков.
По содержанию «Суламифь»: высокое счастье и трагедия истинной любви