Повесть об армии
Михаил Попов — автор многочисленных рассказов, повестей и романов «Народный театр» и «Пир». Это молодой прозаик, и этим прежде всего он близок нашему поколению. Мое внимание привлекла повесть Михаила Попова «Солдат ребенка не обидит». Это повесть об армии. В эпоху гласности отворились створки шлюзов, и со страниц журналов хлынула жесткая проза «натуральной школы» об отношениях в армии.
Здесь и «Стройбат» С. Каледина, и повесть Ю. Полякова «Сто дней до приказа». Естественно, тут нельзя обойтись и без мысленного
Александр Драчев, помкомвзвода, завтрашний филолог — основной персонаж повести. Он отслужил в армии полтора года, до дембиля ему чуть-чуть. Он сержант и «дедушка». Но человек он непорядочный. Именно свойства его натуры в сочетании с обстоятельствами армейской жизни приводят к беде, к драме других персонажей.
Итак, Александр Драчев — «авторитетный» сержант. Молодым
Но это разговор особый. А так Драчев благополучен. И прежде всего от того, что догадался, каким макаром надо соответствовать ходу житейских событий. «Драчев понимал, — сообщает автор, что традиции непобедимы, потому что выгодны начальству. Он не только никогда не позволял себе рукоприкладства, но старался не повышать голос на беззащитных подчиненных и обходиться без мата, что в армейских условиях сделать было трудно». Впрочем, из текста повести выходит, что Александр Драчев ничем не лучше сержантов, уважающих мордобитие и мат.
Но ведь герой не в армии родился, и не здесь сложилась его натура. Кто же он, сын библиотекарши из приволжской провинции? Он не мямля и вовсе не желает «демонстрировать наличие бессмертной души, как недотепа и неудачник Семенчук, а человек крепкий, жестко ступающий по земле, с трезвым умом, циничный в меру возрастного опыта. На прочих людей, нам предъявленных в повести, он смотрит высокомерно, с чувством превосходства, а на иных и с брезгливостью.
Никто ему не близок. Даже от будто бы терпимого им прапорщика Чайковского он отчужден. Такой солдат обидит и ребенка, и старуху. Детей, потому что их судьбы безразличны ему, как и судьбы других людей.
А старухи, в особенности на лавочках у подъездов, просто раздражают Драчева. Однажды он вспоминает о своей чувствительной душе. Да, нечто в мире действительно волнует Александра. Это луна, движение трав и деревьев, апельсиновый сок.
Остро фиксирует свои ощущения Драчев во время шальной прогулки на танцы. Как-то ночью он бросается звонить забытой на месяц матери. Почему, и сам не знает А вот в трагические минуты о погибших по его вине Семенчуке и Чайковском вовсе не думает.
Что они ему? Главное, выкрутиться и жить дальше в спокойствии. И он выкручивается. Александр Драчев — вовсе не продукт «вне уставных отношении».
В армию он пришел уже «с царем в голове». Как он рос, кто его окружал, какой человек его мать, мы не знаем. Можем предположить, что его формировали время и наблюдения над жизнью людей.
Человек неглупый и замкнутый на себя, он вынужден был сообразить, как следует вписаться в систему, чтобы не оказаться в ней последним. И пришлось надеть бронежилет отчуждения, пришлось охлаждать в себе чувства сострадания и тем более любви. Идеалов у Драчева нет, — они обременительны. Он последовательный житейский практик.
Он переступит через многое, что станет преградой в его дороге. В армии при его доктрине и душевном холоде служить было можно. Надо было лишь приспособиться. Поначалу Драчев проявил себя политически грамотным знатоком, и дело пошло. К тому же он стал шефвос-питателем в колонии подростков.
Для собственного спокойствия он устранился от душевных связей с ребятишками, передоверив «пахану» Сидору управлять делами во взводе по правилам уголовного мира. Устранение — одно из непременных состоянии Драчева. И еще скука. Не командирская, а глубинная, человеческая скука: и от того, что на службе порой делать нечего, и от одиночества.
Тут Драчев обречен. В частности, из за гордыни. Конечно, он не Манфред и не Демон. Гордыня его куда мельче и досадней. Развлечения себе Драчев придумывает мелкие, шкодливые.
Бьет лежачего, зачитывает с издевками наивный, но с жаждой людского добра и братства дневник рядового Семенчука. Восстание Семенчука приводит к гибели его и прапорщика Чайковского А Драчев отправляется домой в «новую удивительную» жизнь. Герой не создан армией, но оказался очень нужным ей человеком, «опорным» младшим командиром. Правда, автор подчеркивает, что речь ведет об армии бездействующей, да еще и о подразделении полутыловом, где нравы особенные.
Может быть, в действующей армии Драчев стал бы защищать подлинное и повел бы себя достойно. Однако пока мы получили представление о малоприятном человеке. Увы, такие люди не редки. Сказано, что герой рассказа — филолог.
Он произвел даже большое научное исследование. Среди объектов исследования — курьезные солдатские конспекты ленинских работ, приводящие к абсурду. Тон исследования Драчева не совсем серьезный. Драчев и прежде проявлял себя иронистом. Запомнились иронические его чтения дневника Семенчука.
Теперь ирония, возможно, нужна ему как защита и самооправдание. Ехидничая над слабостями и огрехами других, такие люди пытаются возвысить себя. Их слабости и пустоты при этом прикрыты.
Впрочем, что нынче на душе гуманитария Драчева неизвестно. При первом чтении меня несколько озадачил финал повести. Не перестарался ли автор с погибелью Семенчука и Чайковского?
Финал «Стройбата» С. Каледина тоже заставлял думать: может, автор не знал, чем кончить очерк нравов? Но перед нами не очерк нравов. «Меня толкает какая-то высшая сила», — объясняет Драчев свой порыв незамедлительно бежать с дежурства и звонить матери. При втором чтении я последние главы принял, но мысль об авторском принуждении все же осталась.
Мощные социальные перемены и общественные катаклизмы обостряют и без того сложную нашу жизнь. Современная проза раскрывает новые грани даже в темах, казалось бы, давно разработанных литературой. Такой «новый» взгляд характерен для Михаила Попова, чем и привлекают меня его произведения на злободневные темы.
Повесть об армии