Поздние трагедии Шекспира. «Гамлет»
К «поздним» относятся трагедии, созданные Шекспиром с 1601 по 1608 гг.: «Гамлет», «Отелло», «Макбет», «Кориолан», «Антоний и Клеопатра», «Король Лир» и др.
Их поэтика существенно отличается от поэтики «ранних» трагедий — «Юлия Цезаря» и «Ромео и Джульетты». Прежде всего — магистральным сюжетом. Магистральный сюжет «поздних» трагедий можно определить как историю превращения протагониста в свободную и суверенную личность, но — ценой потери с/м своего мира. Этот тип магистрального сюжета
Композиция «поздних» трагедий строится в соответствии с их сюжетной схемой. Сначала герой пребывает в согласии с собой и своим миром — своей естественной опорой; затем происходит некое событие, уничтожающее это единство. Далее — герой осознает случившееся и обретает внутреннюю опору в этом трагическом знании; наконец, в развязке он подтверждает свою свободу смертью.
При этом под «своим миром» героя в каждой трагедии понимается нечто
Трагедия «Гамлет. Принц Датский» — едва ли не самая популярная пьеса мирового театрального репертуара и в то же время — один из самых трудных для понимания классических текстов. Дело в том, что коллизия, ставящая Гамлета в центр трагедийного мира, как бы затенена Шекспиром, тогда как трагические ситуации других персонажей первого плана вполне ясны и сохраняются на протяжении всего действия. Внешним выражением индивидуальной трагедии Гамлета становится его неспособность выполнить свой долг — отомстить убийце отца, но мотивация этой неспособности скрыта от зрителя. Поэтому шекспироведы стремятся ответить на вопрос, в чем трагедия Гамлета.
Ниже приводятся некоторые из выдвинутых ими версий.
Версия «слабого Гамлета» — предложена И. В. Гете и братьями А. и В. Шлегелями. Великие немецкие мыслители исходили из того, что ключевая фраза в роли Гамлета — «Так трусами нас делает сознанье». Согласно этой теории, Гамлет — человек сильного интеллекта, но слабой воли, способный предвидеть последствия своих поступков, и их знание парализует его решимость.
Неспособность к действию вызывает у Гамлета презрение к себе, усугубляющее его слабость. Он ясно осознает невозможность разомкнуть этот круг, и его холодное отчаянье выплескивается в жестокой язвительности и безысходной меланхолии. В этом случае трагедию Гамлета можно понимать как потерю внутреннего единства личности, расколотой дуализмом воли и сознания.
Вторая версия принадлежит отечественным исследователям А. А. Аниксту и А. А. Смирнову, с которыми отчасти был согласен и Л. Е. Пинский. Это теория «сильного Гамлета» , полемизирующая с интерпретацией Гете и Шлегелей. Ее авторы считают ключевой для понимания трагедии Гамлета фразу: «Распалась связь времен Зачем же я скрепить ее рожден?». Согласно этой интерпретации, Гамлет, подобно персонажам хроник, живет на переломе времен: уходит эпоха, воплощенная в старом короле, с ее культом доблести и человеческого достоинства, и наступает эпоха короля Клавдия — с «государственным лицемерием», подозрительностью и сервилизмом. По мнению авторов этой версии, Гамлет понимает историческую неизбежность подобной перемены, но не может смириться с ней.
Он не уклоняется от безнадежного для него противостояния ходу Исторического Времени, но, как мыслитель и гуманист, тяготится ожесточенностью противоборства и необходимостью жертв. Эти колебания ослабляют его решимость, но не уничтожают ее. В интерпретации Аникста и Смирнова трагедия Гамлета становится трагедией стоического героизма, принимающего неизбежность поражения, но продолжающего борьбу с превосходящей его силой обстоятельств.
Третью версию, выдвинутую английскими шекспироведами, модно назвать «версией трагического знания» или «трагической истины». Согласно ей, ключевая фраза в роли Гамлета — его слова о человеке как «квинтэссенции праха». В прах вещи превращает время, и, значит, человек — это наиболее «разрушаемая» временем вещь. Поэтому, вопреки утверждениям гуманистов, человек не может распоряжаться своей природой: она, незаметно для него изменяется со временем — не с историческим, а с биологическим, естественным.
Ряд предательств самых близких Гамлету людей служит доказательством этой истины. Ведь Гамлет знал их совсем другими, и «испортил» их не Клавдий, а время, невидимо хозяйничающее в их природе. В этой версии потерей «своего» мира для Гамлета становится распад его родственных и дружеских связей из-за предательств близких, но ценой этой потери Гамлет приобретает трагическое знание о власти времени над человеческой природой, освобождающее его от великий иллюзий Ренессанса.
Поздние трагедии Шекспира. «Гамлет»