Романтические мотивы в лирике М. И. Цветаевой. Чтение наизусть одного стихотворения
Лирика М. И. Цветаевой многопланова и тематически разнообразна, но общую тональность поэзии все же можно определить как романтическую, с неотъемлемым для романтизма ощущением трагичности бытия.
Романтическое несоответствие между идеалом и реальностью. Мотив одиночества. Конфликт между внутренним миром и окружающей действительностью, основной для романтического мировоззрения, становится для поэзии М. И. Цветаевой ключевым. Отсюда возникает и сквозной мотив одиночества, встречающийся и в ранней лирике, и в поздний период творчества
Поздний свет тебя тревожит?
Не заботься, господин!
Я — бессонна. Спать не может
Кто хорош и кто один.
«Поздний свет тебя тревожит?..»
Звучит эта тема часто и в стихотворениях любовной тематики М. И. Цветаевой. Лирическая героиня, способная на сильные чувства, не находит равного по силе ответа. Например, стихотворение «Вчера еще в глаза глядел…» передает эмоциональные переживания, боль и обиду покинутой героини так достоверно, так по-женски искренне, что получает обобщенное звучание:
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая…
И стон стоит вдоль всей
«Мой милый, что тебе я сделала?»
Когда еще любящее сердце не может примириться с угасшим чувством в душе другого, одиночество захлестывает с головой, все теряет свой смысл и цену, сама жизнь превращается в «копейку ржавую». Без любви нет жизни, нет будущего, нет ничего…
М. И. Цветаева не мыслила себя без любви, но нельзя ее представить и без темы творчества. Поэзия была для М. И. Цветаевой таким же источником жизни, без которого душа страдала и иссыхала. Но и в творческом предназначении, в преданном служении поэтическому дару, звучит тема одиночества и непонятости. Оторванность лирической героини от действительности углубляется осознанием высокой миссии, возложенной на поэта Творцом:
Что же мне делать, певцу и первенцу,
В мире, где наичернейший — сер!
Где вдохновенье хранят, как в термосе!
С этой безмерностью в мире мер?!
«Поэт»
Образ стихии. Порывистость, мощь, энергетика переполняет лирику М. И. Цветаевой. Эксперименты поэтессы в области синтаксиса и словообразования порой были вызваны именно стремлением вложить в напечатанные строки ощущение стихии. Эта творческая сила могла выражаться в поэзии скрыто, но могла и становится предметом произведения:
Вскрыла жилы: неостановимо,
Невосстановимо хлещет жизнь.
Подставляйте миски и тарелки!
Всякая тарелка будет — мелкой,
Миска — плоской.
Через край — и мимо В землю черную, питать тростник.
Невозвратимо, неостановимо,
Невосстановимо хлещет стих.
«Вскрыла жилы: неостановимо…»
Для М. И. Цветаевой жизнь и поэзия не мыслятся одна без другой. Развернутая метафора «стих — кровь» лежит в основе стихотворения и является его идеей. Жизнь-поэзия — это могучая сила, бьющая «через край», потому и используется автором экспрессивный глагол «хлещет», определениями к которому выбираются не менее выразительные «неостановимо», «невосстановимо».
Резкое противопоставление вводит поэтесса в стихотворение, сталкивая в тексте одухотворенное творческое начало и прозу жизни, приземленный характер быта усиливается эпитетами «мелкая», «плоская». Романтическое двоемирие, не позволяющее поэту примириться с реальностью, «во весь голос» заявляет о себе. Жертвенное служение творческой личности миру — тема отнюдь не новая, но образ, созданный М. И. Цветаевой, позволил реализоваться ей по-своему.
В ряде произведений стихийная основа представала в персонифицированном образе. Бунтарское начало определяет внутреннюю свободу, к которой всегда стремились романтики. Такая заостренность романтических мотивов на ничем не сдерживаемой силе объяснима стремлением лирического героя к обретению и сохранению своей независимости:
Я люблю такие игры,
Где надменны все и злы,
Чтоб врагами были тигры И орлы!..
Я несусь — за мною пасти,
Я смеюсь — в руках аркан…
Чтобы рвал меня на части Ураган!
Чтобы все враги — герои!
Чтоб войной кончался пир!
Чтобы в мире были двое:
Я и мир!
«Дикая воля»
Образы бури, ветра, метели встречаются в романтических произведениях и у А. С. Пушкина, и у М. Ю. Лермонтова и др. поэтов. Но особое место занимает в этом ряду образ моря. Он становится лейтмотивным для поэзии М. И. Цветаевой. Образ морской стихии так близок лирической героини, что даже обыгрывается этимология ее имени:
Но имя Бог мне иное дал:
Морское оно, морское!
…Мечты иные мне подал Бог:
Морские они. морские!
… Но душу Бог мне иную дал:
Морская она, морская!
«Душа и имя»
Еще одним излюбленным образом М. И. Цветаевой, воплощающего идею свободы, становится «крылатая душа». Ведь небо, как и море, не может сковать и определить границы, они рождают чувство полета.
Мотив смерти. Неразрешимость конфликта между «бытийным» и «бытовым» порождает в поэзии М. И. Цветаевой еще один романтический мотив — мотив трагичности жизни, ухода, смерти. Он возникает в лирике поэтессы еще в ранний период и уже не покидает ее:
Христос и Бог! Я жажду чуда Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда Вся жизнь как книга для меня.
«Молитва»
Мотив трагичности бытия усиливается в годы эмиграции, когда на фоне темы одиночества отчетливо начинает звучать мотив тоски по Родине:
Тоска по родине! Давно Разоблаченная морока!
Мне совершенно все равно Где совершенно одинокой…
…Всяк дом мне чужд, всяк храм мне пуст,
И все — равно, и все — едино.
Но если по дороге — куст Встает, особенно — рябина…
«Тоска по родине! Давно…»
Поэзия М. И. Цветаевой в основе своей передавала романтическое мироощущение, драматическая тональность которого была вызвана как страницами жизни самого автора, так и сломом исторической эпохи. Романтическое двоемирие реализуется в поэзии М. И. Цветаевой часто на основе принципа антитезы, которая лежит в основе композиционного построения стихотворения. Отличительной чертой поэзии М. И. Цветаевой становится переход от личных чувств, душевной боли к широкому, порой философскому, обобщению.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Романтические мотивы в лирике М. И. Цветаевой. Чтение наизусть одного стихотворения