Русское искусство 18 века
В самом начале 18 века на краю государства, на земле, которая была только что отвоевана у шведов, начали строить город. Для новой жизни, для утверждения новых порядков и обычаев нужно было новое искусство. Приходилось переучивать старых художников или искать других. Например, старые русские архитекторы умели строить пока только церкви и боярские сводчатые палаты, а Петру нужны были большие залы для ассамблей, праздников, балов и пиршеств, с колоннами на европейский манер.
Русские живописцы писали только иконы, а нужны были и торжественные
Поэтому и пригласили из Европы в Россию архитекторов, живописцев, граверов, скульпторов, а способные к искусству русские молодые люди отдавались им в ученики. Но так как ехать
Он очень гордился художниками, которые учились за границей. Об одном из них — портретисте Иване Никитиче Никитине он писал своей жене в Данциг: «Попроси чтоб велел свою персону ему списать. дабы знали, что есть и из нашего народа добрые мастера.» Никитин действительно был «добрым мастером.» С портретов, которые он написал, смотрят сильные, резко очертанные лица царя и его приближенных. Вот канцлер Головкин. Откуда-то из темноты выдвигается вперед его длинное лицо, суженное свисающими локонами парика. Чуть мерцают в полутьме на красноватом кафтане драгоценные орденские знаки.
Но не ордена, не эффектный жест полководца — обычные тогда средства возвеличить — делаю лицо Головкина значительным. Художник изобразил канцлера в упор, прямо и остро глядящим в глаза зрителю, и он смотрит на нас, как на противников в словесном поединке, зоркими глазами дипломата. До 18 века развитию скульптуры в России мешали церковные запреты.
Более всего была распространена плоская резьба по камню и дереву. Петр пригласил в Россию скульпторов, ему посчастливилось привлечь одного действительно крупного мастера — итальянца Карло Бартоломео Растрелли. Гораздо скромнее эффектных скульптурных композиций Карло Растрелли были произведения живописца Алексея Петровича Антропова Но зато люди в его портретах живее и проще. Художник не заставляет нас смотреть на них снизу вверх, он не умеет и не хочет льстить своим моделям. Лицом к лицу видим мы в его портретах полных достоинства пожилых дам, важных архиепископов.
Даже в торжественном парадном портрете молодого царя Петра 3 среди тяжелых драпировок, колонн, позолоты стоит в эффектной позе не грозный самодержец, а болезненный узкоплечий юноша с вялым, лишенным всякой значительности лицом. Другой талантливый портретист 18 века — Иван Петрович Аргунов был крепостным графа Шереметева. Его портреты изящнее, легче антроповских, позы его героев свободнее и подвижнее, сама живопись мягче, воздушнее. Но и он показывает людей точно и просто, не склонен льстить им.
Художники второй половины 18 века начинают больше интересоваться личными достоинствами человека, его моральными качествами, его внутренним миром. В искусстве они видят средство воспитания и потому стремятся сделать его разумным, ясным, логичным. И как величавая высокопарность от Ломоносова сменяется в это время более простыми, более близкими к живому разговорному языку одами Державина, так в архитектуре пышное великолепие стиля барокко сменяется спокойной простотой и строгим величием стиля классицизм. Представителями классицизма в России в 18 веке были архитекторы Баженов, Казаков, Кваренги, Камерон, Старов. К простоте, естественности, человечности стремились и другие виды искусства.
В скульптурных портретах замечательного русского мастера Федота Ивановича Шубина нет пышности портретов Карло Растрелли. Он видит значительность человека не в богатой одежде и не в гордой позе, а в характере человека, умеет подчеркнуть в каждом главные, существенные для него черты. Конечно, герои Шубина — знатные люди, и это ощущается не только в надменности графини Паниной или самодовольстве графа Орлова, но и в энергичном Завадовском, первый портрет — в Третьяковской галерее в Москве, два других в Русском музее в Петербурге. Все они уверены в себе, полны достоинства, и это придает таким разным не только по внешности, но и по характеру людям что-то общее. В историю искусств вторая половина 18 века вошла как время портретов, особенно живописных.
Портреты были нужны всем — от царицы до небольшого провинциального чиновника. В художественных или краеведческих музеях многих городов нашей страны вы можете увидеть портреты того времени — важных господ в цветных кафтанах, задумчивых или кокетливых дам с высокими прическами, с волосами, напудренными до седины. Иногда эти портреты написаны легко и живо, тающими серебристыми краскам, иногда — грубоватой рукой крепостного живописца-самоучки. Три имени знаменуют вершину русского живописного портрета 18 века: Рокотов, Левицкий и Боровиковский. Портрет неизвестной молодой женщины с задумчиво прищуренными глазами, в легком розовом платье, написанный Федором Степановичем Рокотовым, привлекает тонкостью, душевным богатством.
Рокотов пишет мягко, воздушно. Полунамеком, ничего не вырисовывая до конца, передает он прозрачность кружев, мягкую массу напудренных волос, светлое лицо с затененными глазами. Поэзия душевной жизни, внутренняя, часто скрытая от других красота человека привлекает Рокотова, и он находит средства передать ее на холсте.
В портретах написанных Дмитрием Григорьевичем Левицким, нет поэтической дымки, окутывающей образы Рокотова. Он зорче, трезвее смотрит на своих героев, его интересует разнообразие характеров, и он умеет их показать даже в торжественных парадных портретах. Известный богач и самодур П. Демидов изображен им во весь рост, на большом холсте, на фоне величавой архитектуры, в пышных складках алого одеяния. Но если присмотреться — это складки не мантии, а домашнего халата. Ведь Демидов не состоит ни на какой государственной службе, он не сановник, не полководец, он опирается не на саблю, а всего лишь на садовую лейку, и торжественный жест указывает не на дым сражения, а всего лишь на цветочные горшки знаменитой демидовской оранжереи.
И уж совершенно ничего величественного нет в его хитром немолодом лице, любезном и скаредном одновременно. Владимир Лукич Боровиковский работал уже в конце 18 века и в первой четверти 19 века. В его портретах задумчивые девушки, написанные прозрачными, светлыми красками мечтают на фоне зелени сада. Чувственность повестей Карамзина, появившихся в эти годы, отразилась и в образах их читательниц, которых писал Боровиковский, к его лучшим произведениям относятся портреты: В. И. Арсеньевой, М. И. Лопухиной, А. Г. и В. Г. Гагариных.
Русские художники 18 века сумели воплотить в красках и мраморе облик, характеры, духовный мир своих современников. Именно в портрете создало искусство этого времени свои лучшие произведения.
Русское искусство 18 века