Собор как символ духовной красоты человека
Каждое выдающееся произведение находит свое место в литературе в зависимости от того, как оно обогащает наше понимание красоты и назначения человека, какие затрагивает актуальные вопросы. «Собор» — шестой роман Олеся Гончара, писателя, увенчанного всеми возможными наградами. Произведение нанесло большой удар тоталитарному режиму. Оно исполнило роль не столько инструмента развала, сколько единения, соборности сил украинства для создания нового демократического уклада жизни. Такая книга весит больше, чем просто выдающееся литературное
Вполне конкретный христианский храм, построенный казаками после разгрома Сечи. Но собор одновременно и воплощение высокого духа народного. Он как рентген просвечивает умы, души, позиции, величие и благородство, подлость и вырождение.
Этот собор стал эпицентром конфликта в романе между людьми, между духовностью и бездуховностью. Собор предстает перед нами как чудо совершенства народной архитектуры, народного видения и понимания красоты, как памятник исторического прошлого народа, когда запорожцы после разгрома царицей Сечи сменили оружие
Собор как духовную субстанцию узнаем преимущественно через восприятие Николая Баглая. Его пониманию ценности исторического памятника противостоит враждебное отношение к нему со стороны Володьки Лободы и тех подонков общества, совершивших в соборе дикую оргию и на его пороге тяжело ранили Николая. Позиция Николая — это позиция всех жителей поселка, только еще более категоричная. Одни люди постоянно думают о соборе, склоняются перед его красотой и величием, другие — не думают о том, что его может не стать.
Но когда поселком поползла молва, что собор должны разрушать, из него исчез охранный знак, то оказалось, что каждому собор небезразличен, что он — и их святыня. Тогда и Верунька, и Леся-фронтовичка, и Костя — слепой танкист, и Шпачиха, и все, кто живет по правде, поняли, что речь идет не просто о заброшенном строении — говорится об их чести и совести, о самой духовной сути их существования. В адрес разрушителей были высказаны острые, но справедливые слова: «Сволочуги». Николай Баглай считал, что есть в соборе свободный дух вдохновения, любви высокой. Он все чаще задумывается, создаст ли каждый из нас что-то равное ему, что-то лучше него.
Собор в воображении Николая возникает в одном ряду с такими творениями рук человеческих, как заводы и дворцы, с такими нерукотворными ценностями, как Днепровская сага, дубравы и плавни, как величественная река. И о чем бы ни писал писатель, он видит собор, прежде всего, как величие духа, как мерило совести, как упрек стяжателям. Это они довели выдающееся архитектурное сооружение до убогого состояния.
Олесь Гончар выступает против тупой ограниченности чиновников, которые не видят разницы между религией и самой постройкой — творением человеческого гения, символом народных представлений о красоте и справедливости. Писатель бичует горе-руководителей, которые наивно полагают, что если разрушат собор, то в их населенном пункте все станут неверующими. Без этих соборов мы не сохраним, не построим своего государства, не станем в мире как независимый народ.
Наивысшими точками на земле были когда-то древние храмы. С золотыми маковками, с дырявыми крышами, в прогнивших лесах. Те, которые охраняются законом, а не людьми. И те, которые незримо теплятся в глубинах народного сознания. Поэтому и сделал Олесь Гончар, кажется, первый в советской литературе попытку осмысления их вечной немой музыки и народной символики.
Но то, что нам сейчас надо открывать, для наших далеких предков было азбукой. Там, где поселялись запорожцы, — сразу вырастала церковь как голос их духа: «Как покидали запорожцы Великий Луг и Сечь, взяли с собой Матерь Божию, и больше ничего не взяли». Так напишет Т. Г. Шевченко в своем произведении «Иржавец». Что это — сентиментальная вера отшельников, которые только и знают молиться?
Или это флаг, которым Казаки выражали свое человеческое и национальное призвание? Эти отчаянные герои не боялись смерти и считали за честь погибнуть в бою. Это была религия свободных людей. Собор — как символ несокрушимости, как завещание потомкам. Они не имеют права отречься от своей родины, забыть собственную историю.
Созданный еще в казацкие времена, этот архитектурный шедевр помнит профессора Яворницкого и атамана Махно, времена фашистской неволи и печальные шеренги невольников. Поэтому отношение к собору — это мерило человечности, духовной красоты героев произведения. Таким потомком и является студент Николай Баглай. Для романа «Собор» был нужен образ, который выражает пробуждение современной молодежи к духовной жизни, ее стремление самостоятельно мыслить и ценить человеческие ценности. Баглай вовсе не в плену этнографического патриотизма и шаблонных фраз, он ищет наследство, понимая: «Если не мы, то кто?».
И как каждый искатель — бредит, любит, ненавидит, спотыкается в сугробах «бесхозного»наследия веков. Поэтому и он выстрадал для себя открытие и собора, и последнего запорожского колдуна Яворницкого, который «добывал из небытия самый дух казацкой республики».
В глубине души молодой студент догадывается, что люди потеряли самих себя в погоне за дешевыми заменителями.
Сейчас нехватка великой мудрости, большого уважения и любви к человеку, большой ответственности за наследие предков и судьбу потомков ощущается как рана человечества. Типичный представитель этой нации — полуобразованный интеллигент Володька Лобода. Тайна этого образа кроется в том, что писатель посмотрел на него с народных позиций.
Олесь Гончар сразу открыл за мундиром скрытую фальшь натуры и посмотрел глубже. А этот человек добрый, надежный? Способен ли он уступить собственными интересами ради других?
Он совершенно искренне недоумевает, зачем Баглай и история, собор? И вообще: одеться — имеет, чего же ему еще надо? Религия Володьки — «правильно отреагировать на указание сверху» — не требует святынь. Вся энергия «отцепродавца» исходит от суетливости приспособления, от угодливости, а не от внутренней духовной силы.
Писатель открыл человека-функцию на грани робота, свободного от человеческих целей, лишенного устойчивых критериев. Этот человек имеет страшное свойство уничтожать ценности — одним прикосновением, одним словом. У Лободы все распадается, разлагается и гаснет.
Володя — это творение тоталитарно-бюрократической системы, когда чиновничество только говорило о единстве с трудовым народом. А на самом деле закрываются украинские школы, «выгоняли» украинский язык из театров, кино. Шло бешеное и стремительное наступление бездуховности, браконьерства, разрушение культурного наследия.
Но автор стремится нас убедить, что здоровая сила молодости требует истины так же, как чистого воздуха и родниковой воды. И она неизбежно найдет в зарослях лебеды старый добрый след, который ведет к человеку, к добрым принципам, обновлению и возрождению.
Собор как символ духовной красоты человека