Сочинение: Общий анализ произведений Солженицына
«Один день Ивана Денисовича » — это рассказ об одном дне в лагере. Каменщик Иван Денисович Шухов считает этот день удачным. Он сумел припрятать ножовку и потом сделает себе нож. Он немножко поел. Он работает, превозмогая болезнь.
Он уважает бригадира, который заботится о том, чтобы его бригада не замерзла, и поэтому прибивает к окнам ворованный толь. Для Шухова лагерь — место по-своему обустроенное и вполне пригодное для жизни. Интересны персонажи «Одного дня Ивана Денисовича»: кавторанг Буйновский; забитый зэк Фетюков; санитар,
Слаженицын, Лаженицын…» И вот открылась страница журнала — и цепко, железными пальцами зэка схватил за плечо неведомый прежде автор и не выпустил уж из рук до последних освобождающих — завершением
Вслед за «Одним днем Ивана Денисовича» «Новый мир» публикует в 1963 г. рассказы «Матренин двор», «Случай на станции Кречетовка», «Для пользы дела». Многоплановый, мастерски написанный рассказ «Матренин двор» рисует как трагедию не только нелепую смерть Матрены, но и ее жизнь. Матрена — больная, бедная женщина, похоронившая шестерых детей, но спокойная, с лучезарной улыбкой. Жизнь ее постепенно налаживалась — Матрена даже выхлопотала себе пенсию…
Неведомо, как же без этого праведника «не стоит село» , но верится, что без таких неярких, но светлых людей, как Матрена, жизнь действительно невозможна.
«Случай на станции Кречетовка» — рассказ как бы о военном времени. Лейтенант Зотов сидит на станции Кречетовка и ждет выдающегося случая. Таким случаем оказывается встреча с артистом Тверитиновым, тонким и интеллигентным человеком.
Мимоходом заданный Тверитиновым вопрос о том, как раньше назывался Сталинград, решает его судьбу. Бдительный Зотов выдает этого «агента» и потом пытается исправить свою ошибку. Но ошибка непоправима. «У нас брака не бывает», — отвечают ему. Рассказ «Для пользы дела» был написан специально для журнала «Новый мир».
Солженицын как его автор был выдвинут на Ленинскую премию, но через год его кандидатуру отклонили. Рассказ повествует о том, как все лето студенты вместе с преподавателями строили техникум, здание которого не прошло комиссию и который поэтому не был открыт. Зорок взгляд писателя на современников: и на «стиляг», и на «аппаратчиков», и на «технарей»; на взаимное противодействие людей.
В 1960-е годы получили распространение «Крохотки» Солженицына, его стихотворения в прозе. В тон тургеневскому восклицанию «Мы еще повоюем!» Солженицын писал: «Пока можно еще дышать после дождя под яблоней — можно еще и пожить!» . «Крохотки» полны свежих мыслей и самобытных наблюдений.
Тема родины — связующая нить «крохоток». В «Озере Сегден» родина — это озеро и природа, его окружающая. В «Городе на Неве» родина — это Ленинград, прекрасный город на костях, в центр которого ничего нельзя встроить. У писателя возникает вопрос по аналогии: а беда страны с ее лагерями тоже отольется в вечную красоту?
В «крохотке» под названием «Мы-то не умрем» Россия — это запустение кладбищ, а в зарисовке «Путешествуя вдоль Оки» — русский пейзаж, немыслимый без церквей. Не менее явственно, чем тема родины, раскрывается в «крохотках» и тема свободы. Прах поэта Я. П. Полонского оказывается в пределах тюремной зоны, и, когда его выкапывают и переносят, поэт как будто «освободился».
Пес стоит перед выбором: погрызть костей или свободно побегать по снегу — и выбирает последнее.
В свете проблемы клонирования, интересующей сейчас не только генетиков, занимающихся ею вплотную, но и обычных людей, любопытна фраза Солженицына из «крохотки» «Утенок»: «Никогда, со всем нашим атомным могуществом, мы не составим в колбе, и даже если перья и косточки нам дать — не смонтируем вот этого невесомого жалкенького утенка…»
Повесть «Раковый корпус» рисует яркие картины Ташкента, которые, несомненно, придают повествованию особый колорит: узбекские дома, зоопарк, цветущий урюк. На фоне этого стоят больничные корпуса, разворачиваются больничные истории. Солженицын пишет о проблеме рака, острой и поныне.
Для него это материал для постановки острой нравственной проблемы о поведении человека, особенно перед лицом неизбежной смерти. Сложная для чтения книга «Архипелаг ГУЛАГ» , опубликованная в 1973, 1989 гг., как бы заранее отвечает на вопрос, позже сформулированный Л. К. Чуковской в статье «Прорыв немоты» : «А что сделалось с личностью, — не тою, окруженной культом, а той — каждой, — от которой осталась одна лишь справка о посмертной реабилитации? Куда она делась и где похоронена — личность? Что сталось с человеком, что он пережил, начиная от минуты, когда его вывели из дому, — и кончая минутой, когда он возвратился к родным в виде справки?»
Солженицын не первый и далеко не единственный из тех, кто писал о ГУЛАГе. До него это был В. Шаламов, одновременно с ним над книгой «Голос из хора» работал А. Д. Синявский… Оказавшись в 1970-е годы на Западе, Солженицын удивлялся, что начиная с 1920-х годов о ГУЛАГе там было издано около тридцати книг, «иные переведены, оглашены — и потеряны, канули в беззвучие, никого не убедя, даже не разбудя.
По человеческому свойству сытости и самодовольства: все было сказано — и все прошло мимо ушей».
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Сочинение: Общий анализ произведений Солженицына