Типология русского романтизма. Психологический роман Жуковского
Романтизм утверждает культ природы, чувств и естественного человека. Именно в эпоху романтизма оформляются феномены туризма, альпинизма и пикника, призванные восстановить единство человека и природы. Востребованным оказывается образ «благородного дикаря», вооруженного «народной мудростью» и неиспорченного цивилизацией.
Пробуждается интерес к фольклору, истории и этнографии.
В русском романтизме появляется свобода от классических условностей, создается баллада, романтическая драма. Утверждается новое представление
Трагическая судьба В. А. Жуковского оказала влияние на его поэзию. Его любовь к Маше Протасовой, которую выдали замуж за другого, потом ее смерть, потеря друзей, чувство обездоленности с детства, одиночество обусловили основные мотивы лирики поэта. Несчастная любовь и разлука — мотив почти всех баллад — имеют явно автобиографическое происхождение. Теон в
Знак другого мира — «луна». Вечернее время и неверный свет луны создают атмосферу таинственности, «ущербная луна», «сумрак», «туман» — непременные атрибуты мистической поэзии. Проникнуть в запредельное человеческая душа способна именно в вечерний, тихий час.
В балладе «Людмила» изображается бешеная скачка Людмилы и ее жениха на коне. Мистический пейзаж и дорога в балладах всегда означают «поездку» в мир иной, часто герои баллады находят свой конец в результате этой поездки. В балладе «Лесной царь» «ездок оробелый не скачет, летит». Это и гипербола, и элемент фантастики, отмечающий встречу с потусторонними силами. В результате ребенок умирает. В «Людмиле» мертвецы появляются в конце баллады, жених Людмилы — мертвец, «тихая юноши могила» изображена в элегии «Вечер», в элегии «Теон и Эсхин» упоминается «безмолвный, таинственный гроб».
Слова-лейтмотивы помогают противопоставить два мира: «здесь» и «там», «настоящее» и «грядущее», «невыразимое» и подвластное «выраженью». В балладе «Светлана» «голубочек белый», символ Святого Духа, спасает героиню от пагубного воздействия темных сил. Жених Светланы как бы возвращается с «того света», но он жив здоров, все кончилось хорошо благодаря вере Светланы, которая, в отличие от Людмилы, не ропщет на Бога и — главное — не теряет веры и любви.
Если Людмила, считая возлюбленного убитым, восклицает: «Сердце верить отказалось», то Светлана живет надеждой на встречу.
«Скорбь о неизвестном, стремленье вдаль, любви тоска, томление разлуки» остались существенными нотами поэзии Жуковского. Характер ее почти исключительно зависел от идеально мистического настроения поэта, вызванного неосуществившимися мечтами о счастливой любви. Обстоятельства времени, сантиментально-меланхолические литерат. вкусы, развившиеся в нашем обществе к этому времени, — как нельзя лучше пришлись к субъективному, личному чувству Жуковского.
Внесением романтического содержания в свою поэзию Жуковский значительно расширил утвердившийся до него сантиментализм нашей литературы; но, развивая романтические мотивы, Жуковский опять следовал больше всего указаниям того же чувства.
Из содержания средневекового романтизма он брал только то, что отвечало его собственным идеально-мистическим стремлениям и мечтам. Значение Жуковского состояло в том, что поэзия его, будучи субъективною, в то же время служила общим интересам нашего умственного развития. Субъективизм Жуковского был важным шагом вперед по пути отрешения русской литературы от холода псевдоклассицизма.
Она внесла в русскую литературу малоизвестный ей дотоле мир внутренней жизни; она развивала идеи человечности и своим неподдельным, задушевным чувством возвышала нравственные требования и идеалы.
Общий характер поэзии Жуковского вполне выразился в первый период поэтической деятельности его, к 1815 — 16 гг. : позднее его оригинальное творчество почти иссякает и воздействие его на русскую литературу выражается почти исключительно в переводах, принадлежащих к крупнейшим фактам истории нашей литературы. Помимо высокого совершенства формы, мягкого, плавного и изящного стиха, они важны тем, что ознакомили русского читателя с лучшими явлениями европейского литературного творчества.
«Благодаря Жуковскому», говорил Белинский, «немецкая поэзия — нам родная». По тому времени это была высокая задача, открывавшая русскому читателю совершенно новые и широкие горизонты.
Типология русского романтизма. Психологический роман Жуковского