Анализ цикла «Колымские рассказы» Шаламова В. Т
Цикл «Колымских рассказов» состоит из 137 произведений и подразделяется на пять сборников: «Колымские рассказы», «Левый берег», «Артист лопаты», «Воскрешение лиственницы», «Перчатка, или КР-2». К ним примыкают преимущественно публицистические «Очерки преступного мира», содержащие, в частности, оригинальное критическое осмысление опыта изображения преступного, лагерного мира в литературе — от Достоевского, Чехова, Горького до Леонова и Есенина.
Очерковое, документально-автобиографическое начало становится
При этом лагерная тема трактуется Шаламовым как путь к широкому осмыслению исторического опыта индивидуального и народного бытия в XX столетии: «Разве уничтожение человека с помощью государства — не главный вопрос нашего времени, нашей морали, вошедший в психологию каждой семьи?» Резко полемизируя с Солженицыным, для которого чрезвычайно значимыми были раздумья об «устоянии» человека перед Системой, способном явиться сердцевиной позитивного опыта, вынесенного из лагерной жизни, Шаламов в письме к Солженицыну от 15 ноября 1964 г. назвал подобное «желание обязательно изобразить устоявших» «видом растления духовного», поскольку, с его точки зрения, лагерь порождает необратимые, разрушительные изменения сознания и выступает исключительно «отрицательным опытом для человека — с первого до последнего часа».
В лагерном эпосе Шаламова эти исходные представления в значительной степени уточняются и корректируются в процессе художественного исследования действительности и характеров персонажей. Главным жанром цикла стала новелла, в предельно динамичном сюжетном рисунке передавшая остроту стремительно накладывающихся друг на друга, зачастую абсурдистских обстоятельств жизни заключенного на грани небытия. Шаламову удалось «в структурированных художественных формах новеллы запечатлеть то, что в принципе не может быть структурировано, — человека, оказавшегося в сверхэкстремальных ситуациях».
Выделяются различные проблемно-тематические уровни, важнейшие «срезы» лагерной жизни, осмысляемые в «Колымских рассказах».
Центральным предметом изображения становится лагерная судьба рядовых советских граждан, отбывающих заключение по политическим обвинениям: фронтовиков, инженеров, творческой интеллигенции, крестьян и др. Чаще всего художественно исследуется мучительный процесс разложения, окаменения личности, ее нравственной капитуляции как перед лагерными «блатарями», для которых она превращается в услужливого «чесальщика пяток» , так и перед большим и малым начальством, перед разрушающей душу и тело логикой лагерной действительности. С другой стороны, автором постигаются, как правило, ситуативные, обреченные на жесткое подавление и растворение в лагерной среде проявления простой человечности, искренности, связанные иногда с теплящимся религиозным чувством, а также выражаемое с различной степенью осознанности инстинктивное, социальное, интеллектуальное, духовно-нравственное сопротивление лагерю.
Шаламовым подробно выведена и среда лагерных воров, «блатарей», отбывающих сроки за уголовные преступления и становящихся в руках Системы действенным инструментом уничтожения человека в лагере, в особенности оказавшихся здесь представителей интеллигенции, презрительно именуемых «Иванами Ивановичами» .
Многопланово представлено в «Колымских рассказах» лагерное начальство разных уровней, обладающее гротескной, чудовищной логикой мышления, формирующее болезненную псевдореальность заговоров, доносов, обвинений, разоблачений и подчас неожиданно оказывающееся среди жертв этой деформированной действительности.
Как важное звено лагерной действительности показана у Шаламова медицина, создана примечательная типология характеров врачей, фельдшеров, которые по долгу призвания выступают в качестве «единственных защитников заключенного», могут дать ему временное прибежище на больничной койке, согреть его хотя бы отдаленным подобием человеческого участия, глубоко прозреть его обреченность. Вместе с тем врач вольно или невольно оказывается нередко заложником, жертвой и «блатной» прослойки лагерной среды, и собственного медицинского окружения, а также Системы, превращающей больницу в свое подобие.
Сквозным сюжетом «Колымских рассказов» становится изображение судеб культуры и творческой личности в условиях лагеря. По горестному заключению автора, искусство, наука бессильны в деле «облагораживания» личности: «»Учительной» силы у искусства никакой нет. Искусство не облагораживает, не «улучшает». Жизни в искусстве учит только смерть».
Как показано в ряде произведений, в лагере «цивилизация и культура слетают с человека в самый короткий срок, исчисляемый неделями». Различные проявления подобного «крушения гуманизма» исследуются в рассказах «На представку», «Галстук», «Домино», «У стремени», «Красный крест».
Изображение подробностей лагерного быта и бытия становится у Шаламова основой панорамного обобщения народной судьбы. Так, в рассказе «По ленд-лизу» лагерное пространство проецируется на окружающий мир, осознается как средоточие его язв: «Высотные здания Москвы — это караульные вышки… Кремлевские башни — караулки… Вышка лагерной зоны — вот была главная идея времени, блестяще выраженная архитектурной символикой».
Ресурсы художественных обобщений заключены и в объемном изображении северной, колымской природы, сопряженной с людскими судьбами. С одной стороны, это природа, «ненавидящая человека», «мстящая всему миру за свою изломанную Севером жизнь». Сдругой — неустанно, вопреки «полной безнадежности» цепляющаяся за жизнь посреди «каменистой, оледенелой почвы», природа являет в образном мире шаламовского цикла почти недоступную для человека силу памяти, физического, духовного самосохранения и сопротивления небытию.
Анализ цикла «Колымские рассказы» Шаламова В. Т