— анализ Жоржа — героя произведения Ропшина

Тревогу о забвении человека ради интересов массы, о пере­рождении революции, из высокой мечты обратившейся в машину насилия, будут выражать М. Горький и В. Короленко, В. Вересаев и Б. Пильняк. Во многом те же проблемы решал в повести «Конь вороной» В. Ропшин. Эта повесть стала не только обобщением опыта жизни ав­тора, в которой было немало борьбы и крови во имя революци­онной идеи, но и попыткой осмысления всего хода истории Рос­сии в XX в. Какова природа насилия? Есть ли такие цели, ради которых «разрешено» проливать кровь? Почему в истории

России, страны вольнодумцев и пахарей, то и дело повторяется «безрас­судство, буйство и бунт?» Почему дети одной и той же «напоен­ной потом земли» поднимают меч друг на друга? Может ли чело­век понять смысл событий, ход истории?

Таков далеко не полный перечень вопросов, над которыми размышляет автор в повести «Конь вороной». Проблема насилия — в числе центральных.

«Не убий… Когда-то эти слова пронзили меня копьем. Те­перь…

Теперь они мне кажутся ложью. «Не убий», но все убива­ют вокруг. Льется «клюквенный сок», затопляет даже до узд конских. Человек живет и дышит убийством,

бродит в кровавой тьме и в кровавой тьме умирает. Хищный зверь убьет, когда го­лод измучит его, человек — от усталости, от лени, от скуки… Таково первозданное, не нами созданное, не нашей волей уничтожаемое.

К чему же тогда покаяние? Для того, чтобы люди, которые никогда не посмеют убить и трепещут перед собственной смертью, празднословили о заповедях завета? …Какой кощунственный балаган». Это цитата из дневника глав­ного героя произведения В. Ропшина — полковника Юрия Ни­колаевича. Насилие представлено здесь уже не просто забвением христианской заповеди ради классовой мести, но неким изначальным свойством природы человека, преодолеть которое невозможно. Так, может быть, действительно лишь слабый прячется за «не убий», а сильный, сознавая всю тяжесть содеянного, берет всю ответственность на себя, обрекает душу свою на муки ради идеи, ради того, чтобы не убивали в буду­щем, и тем спасает свою душу? Над этими вопросами задумы­вались Ф. М.

Достоевский и Л. Н. Толстой, и вот теперь вечные проблемы вновь проходят через испытание жизнью, трагичес­кой реальностью революции и гражданской войны.

Произведение написано в форме дневника героя, и его раз­мышления, соединенные с рассказом о событиях, составляют две важнейших и тесно связанных сюжетных линии повести. Три части дневника показывают три этапа борьбы Жоржа с большевиками: в первой части — поход белых на Москву, во второй — действия банды «зеленых» и в третьей — диверсион­ная борьба в Москве. Все ближе к заветной цели, к Москве, но все меньше людей рядом, все сильнее звучит мотив непонятос­ти народом, отчуждения от его жизни, идущей по своим зако­нам, все больше опустошается душа героя…

Жорж не просто ведет дневник событий, он пытается осмыс­лить их, ищет истину, символом которой становится сквозной образ, давший название повести: «… и вот конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей» . Так проявляется важнейшая особен­ность произведения: вечные образы Библии, прежде всего Апока­липсиса, проецируются на жестокие реалии гражданской войны. Ропшин не только использует отдельные мотивы и образы, явные и скрытые цитаты из Библии, но и строит свое произведение с учетом логики Апокалипсиса, сакрального значения чисел. Так, на следующий день после размыш­ления Жоржа о заповеди «не убий» показана смерть: от русской пули погиб трубач Барабошка. Символическое число один, обозна­чающее единство, гармонию Вселенной, осквернено.

На третьи сутки после цитаты из Откровения о «великом землетрясении» зе­леными сожжен человек. Искажено священное число, символ троицы, абсолютного совершенства. На седьмые сутки после мо­литвы «о мире всего мира и спасении душ наших» начинается бой, и магическое число семь, характеризующее общую идею Вселенной, ее полноту, наполнилось кровью людскою.

Так созда­ется образ гражданской войны как русского Апокалипсиса.




— анализ Жоржа — героя произведения Ропшина