Богатство художественных образов в творчестве Григория Сковороды
Прямые и опосредствованные понятия очень широко использует Григорий Сковорода, взяв их из Закона Божьего, т. е. Библии, или мира символов, как их называет сам автор. Существует один большой круг, вселенная, которая постоянно двигается по своей траектории, в ней вброшенный круг малый — человек, который тоже должен двигаться не останавливаясь, вместе со вселенной, если один круг остановится пусть хоть на миг, то это и будет конец всему существованию, конец бытию.
Мы встречаем круг в образе змея в кильке, где глава ему начало, а хвост конец.
Но образ плача и образ веселого сердца, являются двумя разными понятиями, двумя концами одной палки, мы не можем сказать, что они делят мир пополам, так как они есть одна палка, а также характеризуют одно понятие не материального, а невидимого мира, а именно человеческие чувства, которые сами по себе есть нейтральными, и лишь склонность человека к тому другому концу палки изображает перед нами это чувство, то в позитивном то в отрицательном свете. Здесь безысходности нет. Лишь надо иметь
И снова-таки, путем преодоления всего есть стремление человека отыскать истину, а найдя, тем самым приблизиться к Богу.
Бог есть непреодолимым, недостижимым, и непостижимым человеческим испорченным разумом. Он есть вездесущим, все проникновенным для человека и всего живого, первым чудом из чудес. Вся вселенная, вся жизнь или, как его называет Сковорода «хаос морской», расположенный за определенной иерархией.
Если хорошо присмотреться то увидим этот рисунок в пирамидальной форме самого широкого круга, который представляет земной шар, т. е. это круг еще и снизу имеет шар, сферу, к самой высшей ступени этой пирамиды, к ее вершине, на которой и находится гениальное Божье создание, то есть человек, но он стремится быть на этой высоте не ради собственного совершенства всех своих прихотей, а человек, который стремится к сближению с Богом, поэтому и стоит на самой верхушке пирамиды.
Возле подножия этой пирамиды находится «море хаоса» с большими хищными волнами, но чем больше человек тянется к Богу, тем выше он стоит на пирамидальной стремянке, и тем дальше он от этих алчных волн, тем не доступнее он есть для них, а вверху и вокруг обвивает нас со всех сторон, проникая вглубь всего существующего и живого, к самым сакральным уголкам каждого создания, наш Творец, Бог. Поэтому и есть каждое наше действие им управляемое, поэтому и становится Он, когда нужно, нам на помехе, чтобы не выкинули чего-то ужасного, чего бы невозможно было уже исправить. Когда ступень такой иерархической пирамидки, кроме нижнего, то есть земного шара, есть в виде конца, но с гранями многоугольника, но правильной формы, симметричного.
Именно эти грани, или ребра, и являются путями нашими, что в конце концов сближают нас с Истиной. Поэтому посмотрев внимательно и пристально на эти грани, с откровенным сердцем мы видим, что они не все пологие, а некоторые из них крутые, почти отсечные, поэтому они и отпугивают человека, ищущего более простой дороги для себя. И лишь некоторые смельчаки отваживаются рваться по отвесным тропам с колдобинами, поэтому на них тяжело подниматься, но тяжело взлететь и до конца — в бездонную «морскую стихию», а не то, что для людей, которые избрали широкую, пологую, гладенькую, но весьма скользкую дорогую, подъем.
Они падают, а подняться больше не имеют возможности, и волны с радостью и злорадством, без предыдущего сожаления за такими неудачниками, поглощают их, тянут за собой в бездну и бесконечное «море», в свой кипящий ад, который искажает на манер испорченного зеркала твердь и мощь небесную.
С этим надо бороться, так как пребывание На дне «моря» едва ли приятное и радостное. И Господь нашел этот выход для нас, послав на землю единого своего сына — Иисуса Христоса, ради нашего спасения. А перед тем избрал еще одного человека, кроме того, — женщину, для борьбы с адом дьявольским, Мать Христову — Марию, который первородный грех ее не затронул.
На картинах, признанных светом, Марию изображают или на шаре земном, как это видим у Григория Сковороды, или на месяце, или облачке. Но это ничего не изменяет, так как и снопа земная является сферой, и месяц мы видим в таком виде, хотя и не всегда,
Другая сторона его закрыта для наших глаз тенью, и тучка — это тоже сферы, разве только немного химерическая, так как не каждый может усматривать в ней символ Небесной Тверди, а также символ венца Богородицы на Царицу неба и земли. Эти выше упомянутые сферы, символизируя зло, обвивает змей, а главу ему душит пятой Богородица. Именно таким способом и Сковорода срисовал этот образ Богородицы на шаре, который ведет беспрерывную борьбу с соблазном, с дьяволом, с адом, и «морем хаоса», со сплошным беспорядком, который властвует в мире, стараясь также «провести нас путем истины, дорогой, которая не является невозможной, так как ею шел Христос».
Итак каждый имеет свой путь, а затем, свой крест, который должен приниматься не как ноша, а лишь как очищение собственного естества, через путь катарсиса пройти к Царству Вечному, к Родительскому Дому. Очищение сердца, прежде всего — это своеобразный ключ во всей поэтике пор барокко. Эта душа, этот радостный подъем, который через очищение все ближе и ближе приближает к Богу, поднимаясь исподволь вверх.
Жизнь Сковорода видел немного субъективно, он будто смотрел на много лет вперед, предусматривая то, что могло бы произойти значительно позднее, стараясь при этом подать полезные советы, и не только одному человеку, а обществу вообще.
Итак, многочисленными образами и сборными понятиями насквозь пронизано творческое наследство Сковороды. Наиболее распространенным образом, который вбирает в себя миллионы других образов в поэтике Г. Сковороды — это море. Такому сборному понятию «море бездонное» противопоставляется «твердь небесная»: солнцу — Бог, ведущей звезде — Мария, а объединением человеческого и земного есть Сын Божий — Исус Христос.
Культ поклонения Богу, сыну Божьему, Духу Святому и Деве Марии есть еще одной характерной особенностью для барочной литературы также, как для весьма яркого ее представителя Г. Сковороды.
Богатство художественных образов в творчестве Григория Сковороды