Лермонтовское понимание темы поэзии
Усвоив пушкинское представление о высоком назначении поэзии, Лермонтов подхватил прежде всего мотив одиночества и непонятости поэта среди светской толпы. Противопоставление поэта обществу, его окружающему, было естественно для романтика, каким являлся Лермонтов. Отверженность среди светской толпы — излюбленный мотив Лермонтова с самого раннего творчества. Еще будучи шестнадцатилетним юношей, он пишет: «Пускай поэта обвиняет / Насмешливый, безумный свет, / Никто ему не помешает, / Он не услышит мой ответ».
Откликаясь на величайшую трагедию России, — смерть Пушкина — Лермонтов рассматривает его судьбу прежде всего как судьбу гениального поэта, затравленного светским обществом: «Восстал он против мнений света / Один, как прежде… и убит!» Стихотворение «Смерть поэта» превращается у Лермонтова в грозную инвективу против ненавистного ему света, с которым не может ужиться гений. Созвучное своему миросозерцанию и настроению одиночество поэта среди толпы увидел Лермонтов в трагической судьбе Пушкина.
Те же мотивы прослеживаются и в стихотворении Лермонтова «Пророк». Оно не случайно повторяет название стихотворения Пушкина. Этим повторением подчеркивается как преемственность традиции, так и своеобразная полемика с пушкинским «Пророком». Так же, как и Пушкин, Лермонтов убежден в высокой, божественной сущности поэзии, она снисходит на человека, как божий дар Но лермонтовское стихотворение начинается как раз там, где заканчивается стихотворение Пушкина. Лермонтовский пророк, по завету Бога, отправляется в мир, чтобы «глаголом жечь сердца людей».
И что же? — «Провозглашать я стал любви / И правды чистые ученья: / В меня все ближние мои / Бросали бешено каменья», Поэту нет места среди людей. В стихотворении Лермонтов как бы подхватывает мотив позднего Пушкина: творчество возможно лишь вдали от суетного света, на лоне природы. Эта идея соединения поэта с природой была также органична Лермонтову-романтику.
Природа, как и поэт, еще живет по законам Бога, чего нельзя сказать о человеческом обществе: «Завет Предвечного храня, / Мне тварь покорна там земная; / И звезды слушают меня, / Лучами радостно играя».
Однако и Лермонтов не отрицает высокого общественного назначения поэзии, он лишь скорбит о том, что «в наш век изнеженный» это назначение утратилось. В стихотворении «Поэт», аллегорически уподобляя поэзию кинжалу, Лермонтов восклицает: «Проснешься ль ты опять, осмеянный пророк! / Иль никогда, на голос мщенъя / Из золотых ножон не вырвешь свой клинок, / Покрытый ржавчиной презренья?..»
Лермонтовское понимание темы поэзии — это понимание Поэта-романтика, который выше всего ценит свою независимость и гордое одиночество среди толпы.
Лермонтовское понимание темы поэзии