«…Моя тема, тема о России…» Блок А. А
Но блоковский «морализм» проявляется не только в самом суровом суде над современным человеком, но и в тех «добре и свете», которые пробиваются сквозь «угрюмство» его лирики.
В своем отзыве на «Ночные часы» один из крупнейших символистов Вяч. Иванов, говоря о трагизме многих стихов сборника, заключал: «Но сколь ни болезненны эти переживания, они, в отличие от прежней безнадежности, несут в себе, как нам кажется, здоровое семя. Это семя — страстная волнующая религиозная любовь к родине».
Родина для Блока — «огромное,
Опять, как в годы золотые,
Три стертых треплются шлеи,
И вязнут спицы расписные
В расхлябанные колеи…
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые —
Как слезы первые любви!
В стихотворении «Осенний день» скупыми, безошибочно отобранными штрихами рисуется родимый пейзаж, нарастает взволнованность
О, нищая моя страна… О, бедная моя жена…»
Родина все теснее связывается в восприятии поэта с драматическими судьбами людей и его самого.
Россия-мать, как птица, тужит
О детях; но ее судьба,
Чтоб их терзали ястреба, —
Предсказывается в первой же главе «Возмездия» судьба героев поэмы, а вся Россия уподоблена спящей красавице, околдованной темной силой:
Она казалась полной сил,
Которые рукой железной
Зажаты в узел бесполезный…
Трагически завершается подобный узел в судьбе героини стихотворения «На железной дороге» , чья «мчалась юность бесполезная, в пустых мечтах изнемогая» . Привычные станционные будни, примелькавшиеся подробности претворены поэтом в грандиозную метафору русской жизни с ее тупиками и резкими социальными контрастами:
Вагоны шли привычной линией,
Подрагивали и скрипели;
Молчали желтые и синие;
В зеленых плакали и пели.
В какой-то мере с гибелью безвестной самоубийцы перекликается и, казалось бы, бесконечно далекая от нее судьба знаменитой актрисы, которую, по убеждению Блока, тоже окружало равнодушие :
Что в ней рыдало? Что боролось?
Чего она ждала от нас?
Не знаем. Умер вешний голос,
Погасли звезды синих глаз.
При этом образ самой родины у Блока совсем не идилличен. Россия, народ воспринимаются им как могучая, богатая жизненными силами, но и загадочная стихия, таящая и себе самые разные возможности. «Голос черни многострунный», который упомянут в стихах, написанных в дни нерпой русской революции, «Вися над городом всемирным…» , одновременно привлекает и настораживает, порой даже страшит поэта.
Образ блоковской России отнюдь не иконописен. Ее черты до крайности противоречивы: «Дико глядится лицо онемелое, очи татарские мечут огни» . В ее прошлом — «Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма». В настоящем — душное затишье, когда страна, по предчувствию поэта, «вырвавшись из одной революции, жадно смотрит в глаза другой, может быть более страшной».
«…Моя тема, тема о России…» Блок А. А