Мысль Пушкина о «правдоподобии» и «неправдоподобии» драмы как жанра
Единство места, обусловленное стремлением обеспечить правдоподобие сценического зрелища, заставляет драматурга показывать всех лиц и все события в одном месте на протяжении всей трагедии. Но в этом содержится и самоотрицание, ибо что может быть более неправдоподобным, чем то, что актеры на подмостках ведут себя так, как будто бы рядом с ними не существует переполненного зрителями зала. Такое же самоотрицание заключает в себе и закон единства времени.
Величайшие драматурги классицизма, располагая трагедию в пределах 24 часов, вмещали в
Неправдоподобие Пушкин видит и в условном языке драматического произведения. Традиция поэтики классицизма — заставлять героя говорить так, чтобы в каждой фразе его, даже самой обычной, проявлялся непременно весь его характер, пишет Пушкин, обусловливает явное неправдоподобие диалога: «Заговорщик говорит: Дайте мне пить, как заговорщик,- это просто смешно».
До какой степени принципиально важными для Пушкина были эти вопросы применительно к драматическому произведению, видно из того, что в 1830 году Пушкин вновь возвращается к ним и поднимается до очень
Опровергая это положение, Пушкин утверждает, что как раз в драматическом искусстве названный принцип наиболее спорен. Специфические особенности театрального воплощения драматического произведения уже сами по себе предопределяют условность всякого сценического действия, происходящего на сцене и воспринимающегося зрителями, сидящими в зале. Не видит Пушкин гарантий и в педантическом соблюдении исторической точности при воспроизведении на сцене внешних аксессуаров изображаемой эпохи. Речь в данном случае идет не о том, что точная передача особенностей исторической эпохи излишня. Речь идет о том, что даже самого скрупулезного соблюдения подлинных черт исторической внешности еще недостаточно.
И на вопрос: «Какого же правдоподобия требовать должны мы от драматического писателя?» — Пушкин отвечает: «Истина страстей, правдоподобие чувствований в предполагаемых обстоятельствах — вот чего требует наш ум от драматического писателя».
Вся значительность и глубина этой блестящей формулы Пушкина становится особенно убедительной при сопоставлении с позднейшей формулой о реализме: «На мой взгляд, реализм предполагает, помимо правдивости деталей, правдивое воспроизведение типичных характеров в типичных обстоятельствах. Характеры у Вас достаточно типичны в тех пределах, в каких они действуют, но обстоятельства, которые их окружают и заставляют действовать, возможно, недостаточно типичны».
Не следует делать поспешных выводов о безоговорочном отрицании Пушкиным отдельных положительных завоеваний классицизма, закономерно и последовательно входящих и в новую художественную систему как момент преемственности художественного развития. Отрицая утратившую внутренний смысл систему классицизма в целом, Пушкин не отказывался от отдельных достижений ее поэтики и после окончательной победы реалистического начала в своем творчестве. К этим положительным завоеваниям классицизма следует отнести сохраняемые Пушкиным строгость и чистоту художественной формы, подчинение всех ее сторон единому плану и ту внутреннюю целеустремленность действия, которую Пушкин имел в виду, настаивая на сохранении единства действия.
Но основной принцип драматического разрешения задачи — построение сценических образов и развитие действия — в «Борисе Годунове» отличен от основных принципов драматической поэтики классицизма. К этому же времени относятся и суждения Пушкина о драматической системе Байрона. Основным же недостатком Байрона-драматурга Пушкин считает его неспособность создавать сложные и жизненно правдивые драматические характеры.
В драматургии Шекспира Пушкин видел строгую и законченную драматическую систему, где все частности обусловлены одной общей идеей, определенным отношением к миру, действительности, обществу, человеку. Важно отметить, что «законы драмы Шекспировой» Пушкин понимал и расценивал как законы народной драмы: «признаюсь искренно, неуспех драмы моей огорчил бы меня, ибо я твердо уверен, что нашему театру приличны народные законы драмы Шекспировой — а не придворный обычай трагедий Расина»
Появившийся в этот период у Пушкина термин «народные законы драмы Шекспировой» особенно примечателен в свете той особенности и той характерной черты шекспировского творчества, которая в свое время была охарактеризована П. В. Анненковым следующим образом: «Соединение в одном лице Шекспира,- писал от,- такого изобилия фантазии, такой массы художественных идей, образов и представлений, такого неисчерпаемого богатства поэзии и изобретательности было бы просто непонятным делом, если бы загадка не пояснялась участием народного творчества в его созданиях. Из народных легенд, сказаний, дум, из исторических преданий европейского и английского мира черпал он полной рукой не только сюжеты для драм, но и многие частные подробности при осуществлении их. Громадное количество практической народной мудрости, житейских заметок и характеристик, накопленное его страной, также вошло в их состав.
Мысль Пушкина о «правдоподобии» и «неправдоподобии» драмы как жанра