«На поле Куликовом» Блока А. А

1

Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега. Над скудной глиной желтого обрыва

В степи грустят стога. О, Русь моя! Жена моя!

До боли Нам ясен долгий путь!

Наш путь — стрелой татарской древней воли

Пронзил нам грудь. Наш путь — степной, наш путь — в тоске безбрежной, В твоей тоске, о, Русь!

И даже мглы — ночной и зарубежной —

Я не боюсь. Пусть ночь. Домчимся.

Озарим кострами Степную даль.

В степном дыму блеснет святое знамя

И ханской сабли сталь… И вечный бой! Покой нам только снится Сквозь

кровь и пы

2

Мы, сам-друг, над степью в полночь стали:

Не вернуться, не взглянуть назад.

За Непрядвой лебеди кричали,

И опять, опять они кричат… На пути — горючий белый камень.

За рекой — поганая орда.

Светлый стяг над нашими полками

Не взыграет больше никогда. И, к земле склонившись головою,

Говорит мне друг: «Остри свой меч,

Чтоб недаром биться с татарвою,

За святое дело мертвым лечь!» Я — не первый воин, не последний,

Долго будет родина больна.

Помяни ж за раннею обедней

Мила друга, светлая жена!

3

В ночь, когда Мамай залег с ордою Степи и мосты,

В

темном поле были мы с Тобою, —

Разве знала Ты? Перед Доном, темным и зловещим, Средь ночных полей,

Слышал я Твой голос сердцем вещим

В криках лебедей. С полуночи тучей возносилась Княжеская рать.

И вдали, вдали о стремя билась,

Голосила мать. И, чертя круги, ночные птицы Реяли вдали.

А над Русью тихие зарницы

Князя стерегли. Орлий клекот над татарским станом Угрожал бедой,

А Непрядва убралась туманом,

Что княжна фатой. И с туманом над Непрядвой спящей Прямо на меня

Ты сошла, в одежде, свет струящей,

Не спугнув коня. Серебром волны блеснула другу На стальном мече.

Освежила пыльную кольчугу

На моем плече. И когда, наутро, тучей черной Двинулась орда,

Был в щите Твой лик нерукотворный

Светел навсегда.

4

Опять с вековою тоскою

Пригнулись к земле ковыли.

Опять за туманной рекою

Ты кличешь меня издали… Умчались, пропали без вести

Степных кобылиц табуны,

Развязаны дикие страсти

Под игом ущербной луны. И я с вековою тоскою,

Как волк под ущербной луной,

Не знаю, что делать с собою,

Куда мне лететь за тобой! Я слушаю рокоты сечи

И трубные крики татар,

Я вижу над Русью далече

Широкий и тихий пожар. Объятый тоскою могучей,

Я рыщу на белом коне…

Встречаются вольные тучи

Во мглистой ночной вышине. Вздымаются светлые мысли

В растерзанном сердце моем,

И падают светлые мысли,

Сожженные темным огнем… «Явись, мое дивное диво!

Быть светлым меня научи!»

Вздымается конская грива…

За ветром взывают мечи…

5

Опять над полем Куликовым

Взошла и расточилась мгла,

И, словно облаком суровым,

Грядущий день заволокла. За тишиною непробудной,

За разливающейся мглой

Не слышно грома битвы чудной,

Не видно молньи боевой.

Но узнаю тебя, начало

Высоких и мятежных дней!

Над вражьим станом, как бывало,

И плеск, и трубы лебедей. Не может сердце жить покоем,

Недаром тучи собрались.

Доспех тяжел, как перед боем. Теперь твой час настал. — Молись!




«На поле Куликовом» Блока А. А