Образ города в поэме «Медный всадник»
«Вступление», посвященное торжественному описанию столицы, толкуется как прославление дел и личности Петра, как победа царя над стихией. Но Белинским же была высказана и другая мысль, не получившая ни признания, ни развития. Он писал о поэме: «Настоящий герой ее — Петербург.
Оттого и начинается она грандиозною картиною Петра, задумывающего основание новой столицы, и ярким изображением Петербурга в его теперешнем виде».
Действительно, одним из важнейших героев поэмы является Петербург. Образ города у Пушкина — это символ
Принципиальные, исторически-конкретные
Спор с Мицкевичем реализовался не только в принципиально ином решении важнейших проблем исторического бытия России — он в известной мере определял и композиционную структуру поэмы. Односторонне линейному, субъективно-политическому подходу польского поэта в оценках Петра, Петербурга, бунта против самовластия в «Медном всаднике» обусловленная историзмом мышления сложность и объемность изображаемой жизни, многоплановость и противоречивость образов и решений. Потому, например, без рассмотрения, так сказать, запрограммированного появления в поэме второго лика Петра.
Петербурга, двух ликов бедного чиновника Евгения нельзя понять действительного содержания «Медного всадника».
Прошло сто лет с той поры, как начал строиться Петербург. Столько же складывался политический режим, жертвой которого оказался Евгений. Нравственное и человеческое падение Евгения достигло предела, его желания элементарны — они, в сущности, сводятся к поддержанию своего положения чиновника, чтобы обеспечить пропитанием себя и, возможно, живет, не задумываясь о своей бедности, ни о чем не тужит, ни на что не жалуется.
Л ишь одна мечта тешит его в «бедном жилище» — мечта о скромном счастье с любимой Парашей.
Мечта об одиноком счастье — иллюзия, жизнь ее разрушаете. Об этом и будет рассказано в петербургской повести «Смерть Параши» окажется кульминацией истории Евгения. В «Медном всаднике», как и в других произведениях 1830-х годов, Пушкин реалистически мотивированно создает крайне обостренную сюжетную ситуацию для своих героев: Евгений неожиданными для него обстоятельствами оказывается вынужденным принять какое-то свое решение, поскольку рухнула вся привычная жизнь, управляемая неведомыми ему законами.
Но «Медный всадник» не только был связан с предшествовавшим творчеством Пушкина — он открывал новый этап. Оттого, в частности, коренным образом изменился характер нравственных испытаний героя в сюжетном развитии поэмы. Смерть Параши, означавшая крушение мечты о счастье, могла бы получить любое бытовое обоснование.
Окруженный разбушевавшимися волнами Невы, Евгении» думал не о себе — о судьбе Параши. И именно в этот момент грозная стихия природы соотносится поэтом со стихией самовластия: Евгений, плененный Невою,
.. .как будто околдован, Как будто к мрамору прикован, Сойти не может! Вкруг него Вода и больше ничего! И обращен к нему спиною, В неколебимой вышине, Над возмущенною Невою Стоит с простертою рукою Кумир на бронзовом коне.
Страшное несчастье помутило разум Евгения. С горечью сообщает поэт: «бедный, бедный мой Евгений… Увы! его смятенный ум Против ужасных потрясений Не устоял».
Горе навсегда оторвало его от привычной жизни, от дома — он не вернулся в свое «бедное жилище». Бродил по Петербургу бездомный, никому не нужный человек,
.. .спал на пристани; питался В окошко поданным куском. Одежда ветхая па нем Рвалась и тлела. Сумасшествие явилось как бы последним этапом того страдного пути разрушения личности, на котором очутился Евгений.
И так он свой несчастный век Влачил, ни зверь ни человек, Ни то ни се, ни житель света, Ни призрак мертвый…
Но на этом не кончалась поэма, ее коллизия — столкновение Евгения с Медным всадником,- была еще впереди. И его бунт не просто еще одно приключение «сумасшедшего», стоящее в ряду с другими, — скитался по городу, не разбирая дороги, не примечал ударов кучерских плетей…
Образ города в поэме «Медный всадник»