Особенности стиля романа «Тихий Дон» Шолохова М. А

Художественный мир «Тихого Дона» конкретен, представим. Слово Шолохова передает зрительные, слуховые, обонятельные, осязательные, вкусовые ощущения и впечатления: «…резко пахло печеным хлебом, сеном, конским потом… Григорий, еле шевеля языком, облизал спекшиеся губы, почувствовал, как в рот ему льется густая, со знакомым пресным вкусом, холодная жидкость». «Григорий услышал издавна знакомый, согласный, ритмичный перезвяк подогнанного казачьего снаряжения…» Очнулся он «в теплой комнате, — не раскрывая глаз, всем

телом ощутил приятную свежесть чистого постельного белья, в ноздри ему ударил терпкий запах каких-то лекарств» . Подобных описаний в романе-эпопее множество. Автор не избегает и описаний неэстетичных, особенно когда с эпической сдержанностью пишет о тяжелых ранах, о трупах убитых. «Бешняк… присел, скрежеща зубами, сгибаясь в смертном поклоне: немецкий ножевой штык искромсал ему внутренности, распорол мочевой пузырь и туго дрогнул, воткнувшись в позвоночник». На одном из убитых, которых казаки рассматривают «с тем чувством скрытого трепетного страха и звериного любопытства, которое испытывает всякий живой
к тайне мертвого», «не было фуражки, не было и верхушки черепа, чисто срезанной осколком снаряда; в порожней черепной коробке, обрамленной мокрыми сосульками волос, светлела розовая вода, — дождь налил» . Ничего подобного в русской классической литературе, в том числе в «Войне и мире», мы не найдем, здесь отразился уже страшный опыт XX столетия, приучивший людей к тому, к чему привыкать нельзя.

Ho, разумеется, эпическое спокойствие повествователя обманчиво — это форма выражения неприятия войны.

«Изобразительное» в романе-эпопее, как правило, подчинено выразительному, передаче впечатления, настроения, характеристике персонажа и т. д.: во время венчания Григорий «давил в руке восковой стержень свечки… Потом Григорий три раза целовал влажные безвкусные губы жены, в церкви угарно завоняло чадом потушенных свечей…». Мирон Григорьевич на свадьбе «плясал деловито и серьезно, — как все, что он делал» .

Изобразительна и речь персонажей, передаваемая со всеми ее диалектными особенностями. Частично они сохраняются и в авторской речи. Ho персонажи, не принадлежащие к донцам, говорят менее сочным и характерным языком. Особенно это касается интеллигентов, вообще образованных людей. Практически все они изъясняются книжно — и друг с другом, и с простыми людьми, словно совершенно не могут хоть немного сориентироваться на понимание собеседника.

Например, Копылов, начальник штаба дивизии Мелехова, распекает его за незнание приличий: «…вместо того чтобы пользоваться носовым платком, как это делают все культурные люди, ты сморкаешься при помощи двух пальцев…» и т. д. . Весь этот разговор, как и многие другие в четвертой книге, затянут и звучит неестественно.

Наряду с сухим языком информационных «справок» Шолохов иногда использует патетику, достаточно, впрочем, сдержанную: «Кучка храбрецов с пением «Интернационала» пошла в контратаку. На смерть.

Сто шестнадцать павших последними возле Дона были все коммунисты Интернациональной роты» .

Шолохов оказывается в своей настоящей стихии, когда описывает природу, быт, людей родного Дона. «Местный» материал не мешает писателю создавать общечеловечески значимые образы, но придает им своеобразный, неповторимый живой колорит.




Особенности стиля романа «Тихий Дон» Шолохова М. А