«Песнь о Роланде» — монументальный памятник средневекового эпоса
«Песнь о Роланде», королевская джеста, характерна своими централизаторскими тенденциями: параллельно им выдвигается идея большого многонационального европейского государства, объединенного под властью императора Карла. Конечно, это государство — память об империи Каролингов — знакомо и по другим джестам, циклизировавшимся вокруг образа Карла. Но все же ни в какой другой джесте эта идея многонационального христианского государства не выступает так настойчиво, как в «Песни»: от Восточной Европы до Англии и Ирландии лежат
Где и почему могла возникнуть и укрепиться такая идея во Франции XI — начала XII в.? Собственно французское королевство в то время было совсем слабо. Его окружали со всех сторон могучие вассалы — графы Шампани, Тулузы, владельцы Бургундии.
Маркс отметил это положение французского королевства, называя графа Теобальда Шампанского «…почти столь же могущественного, как и король…».
Внимательно следя за феодальными интригами и борьбой нескольких феодальных групп во Франции XII в., Маркс в своих конспектах отмечает все растущее значение одного из соперников и в то же время
Генрих Плантагенет, обладатель 13 французских графств, был наследником английского трона и «претендовал», по выражению Маркса, «на французские города и местности». Под властью Анжуйской фамилии Плантаге-иетов к середине XII в. были уже объединены герцогство Нормандия, и графство Бретань, земли Мен, Анжу и Пуату, герцогство Аквитанское и герцогство Гасконское и Овернь, а за морем — Англия. В 1154 г. это подготовлявшееся гигантское для средневековой Европы объединение феодальных земель было закончено, но, конечно, блестящее завершение этой карьеры анжуйского дома явилось результатом долгой и упорной подготовительной работы, кстати, отмеченной Марксом в его конспектах.
История государства, возглавленного анжуйским родом Плантагенетов, остро заинтересовала и буржуазную науку. В 1933 г. вышла специальная работа выдающегося медиевиста Шарля Пти-Дютайе — «Феодальная монархия во Франции и в Англии X — XIII вв.», в которой прямо выдвигается понятие «анжуйской империи» — такое название дает Дютайе этому объединенному англофранцузскому королевству.
При целом ряде специфических дефектов эта работа дает яркую картину создания государства-Плантагенетов. Приведенные в ней документы раскрывают политический кругозор эпохи. Генрих Плантагенет, сын графа Анжуйского, именует себя «королем Англии, герцогом Нормандии и Аквитании, графом Анжу» и приветствует «своих баронов» — «французских и английских».
Каждый английский король лелеял мечты о присоединении к своей короне Шотландии и Ирландии — и король Шотландии стал вассалом Генриха II, а завоевание’Ирландии было им начато. Дочери Генриха II стали королевами Кастилии и Сицилии, король Арагонии был его союзником, графство Тулуза еле избежало его цепких рук.
Этот политико-географический размах знаком нам по «Песни о Роланде». Пересчитывая земли, завоеванные для Карла мечом Дюрандалью, Роланд поочередно их называет:
Тобой я взял Анжуйский лен с Бретанью И Пуату и весь Мен без изъятья. Тобой я взял весь вольный край Норманский И взял тобой Прованс и Аквитанию.
Тобой смирил я скоттов и ирландцев, Англию всю…
Немецкий перевод «Песни», сделанный в 30-х гг. XII веке Конрадом, добавляет еще одну интересную подробность: у Конрада Диррих объясняет свою готовность биться с Пинабелем тем, что Роланд воспитывал его. «Я — росток того же корня», говорит Диррих,-«я — ближайший родич Роланда». Эта версия мести Дирриха-Тьедри за Роланда дает две возможности толкования: либо Конрад для себя объяснил показавшееся ему странным заступничество какого-то неизвестного барона за Карла, либо это — утерянная и очень важная деталь анжуйской тенденции в цоэме: ведь если Диррих-Тьедри — «ближайший родич» Роланду, а Роланд — племянник Карла, значит, Диррих-Тьедри — какой-то косвенный родич самого Карла.
Эта деталь дорисовывала бы ту линию «Песни», которую можно было бы рассматривать как попытку восстановить идею империи в интересах растущих политических планов анжуйской фамилии, объединившей под своей властью почти всю Францию.
Но если эта деталь остается «недостающим звеном цепи», то, во всяком случае, Роланд изображен в цитированном месте поэмы как объединитель земель, входивших в планы анжуйской экспансии.
Вообще анжуйцы — три брата Готфрид, Диррих и Аргун — у Конрада встречаются гораздо чаще, чем в Оксфордском списке, и за Готфридом было закреплено его звание знаменосца: всюду он со знаменем в руках. Король Артур в книге Груффуда становится главой всего мира, прокладывает себе путь к Риму и торжественно вступает в него. Уже в 1154 г. известный англо-нормандский трувер Васе перевел книгу Груффуда на старофранцузский, и его перевод, названный им «Брут», имел очень заметный успех. Васе был придворным поэтом Генриха II Плантагенета — государя, при котором анжуйская династия достигла наибольших успехов на материке.
Была ли анжуйская имперская ориентация придана жонглером, подвизавшимся при анжуйском дворе, или «Песнь» в ее Оксфордском списке была задумана с этой ориентацией — вопрос остается открытым.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)«Песнь о Роланде» — монументальный памятник средневекового эпоса