СТАЛИНСКОЕ ВРЕМЯ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ПОЭЗИИ

Давно отцами стали дети, Но за всеобщего отца Мы оказались все в ответе, И длится суд десятилетий, И не видать еще конца. А. Твардовский. На душе почему-то смутно. Полумрак.

За окном шелестят Деревья, а в комнате слышен хриплый, надрывающий душу голос Владимира Высоцкого: «А на левой груди — профиль Сталина.» Память тотчас же рисует хитрое рябое лицо, густые усы, прячу — Щие усмешку. Неужели этот самый человек, которому поклонялись Десятки лет? Впрочем, почему поклонялись? Разве и сейчас мало Его явных и особенно тайных сторонников?

Часто

слышишь: «При Сталине такого безобразия не было!», «Сталин бы такого не до — Пустил, расстрелял бы сразу!»,»Сталина бы на них!.» Ближе к сердцу кололи мы профили, Чтоб он слышал, как рвутся сердца,- Тревожит Высоцкий. Я выключаю магнитофон. Надо подумать, Что же это за время такое, когда люди добровольно умирали за Палачей.

Что же почитать? Сегодня не хочется брать в руки публи — Цистику с ее страшными цифрами. Лежит закладка во втором томе Биографии Сталина Волкогонова.

Но и он подождет сегодня. Да, я Же взял в библиотеке роман-газету «Современная поэма». Кто Там? Ахматова «Реквием»,

Твардовский «По праву памяти», Гамза — Тов «Люди и тени». Кто еще?

Остальное потом. «Реквием». Да, колокола должны звучать погребальным зво — Ном, чтобы в такт им отвечали людские сердца: «Не повторится, Не повторится, не повторится никогда!» Что же за время было? Это было, когда улыбался Только мертвый, спокойствию рад, И ненужным привеском болтался Возле тюрем своих Ленинград. Да, лучше не скажешь, лучше сравнений и метафор не выду — Маешь.

Читая о несчастной судьбе женщины, у которой «муж в мо — Гиле, сын в тюрьме», столь типичной в «страшные годы ежовщи — Ны», веришь, что, действительно, «перед этим горем гнутся го — Ры.». От грудной, напевной лирики Ахматовой перехожу к чеканно — Му стиху Твардовского. . Когда кремлевскими стенами Живой от жизни огражден. Нет, это из поэмы «За далью — даль». А в журнале другая Вещь — «По праву памяти». Хочется цитировать без конца, так Трудно что-то выбрать.

Вот это. О репрессиях. . И званье «сын врага народа» Уже при них вошло в права. И за одной чертой закона Уже равняла всех судьба: Сын кулака иль сын наркома; Сын командира иль попа. . И все, казалось, не хватало Стране клейменых сыновей. Или вот еще о том, как детей заставляли отрекаться от ро — Дителей.

Да и вся поэма об этом: . Той жертвы требовали строго: Отринь отца и мать отринь. Предай в пути родного брата И друга лучшего тайком. И душу чувствами людскими Не отягчай, себя щадя. И лжесвидетельствуй во имя, И зверствуй именем вождя.

А что говорит об этом времени Гамзатов? Ах, это время! Лозунгам и фразам Пустым и лживым не было конца.

И сокрушался от печали разум. И ликовало сердце у глупца. Журнал выпадает у меня из рук.

Страницы, зашелестев, за — Мелькали. Напоследок успел прочесть только строчки Твардовско — Го: Кто прячет прошлое ревниво, Тот вряд ли с будущим в ладу. Как хорошо, что мы узнаем правду. . И хлещу я березовым веничком По наследию мрачных имен.

Трагическим, мрачным, жестоким описывают поэты сталинское Время. Не стоит нам сегодня жалеть о Сталине.




СТАЛИНСКОЕ ВРЕМЯ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ПОЭЗИИ