Своеобразие и мировое звучание «Фуста»
В «Фаусте» поставлен глубочайший вопрос жизни, философии и искусства — вопрос о смысле бытия, о назначении человека на Земле. Гете разрешает этот вопрос с позиций просветителя, верящего в могущество разума и благотворность прогресса. Искатель истины, Фауст приближается к ней, стремясь заглянуть в грядущий день человечества, но очертания высшей истины еще не могут предстать перед ним во всей полноте и реальности.
Истина, к которой стремился Фауст, раскроется лишь в следующем столетии перед народами, совершившими социалистические
По своему методу Гете реалист. Он выводил на реалистический путь немецкую лирику, приближая ее к поэзии народа. Он открыл новую эпоху в истории немецкой прозы, создав реалистический роман «Страдания юного Вертера». Он закладывал основы национальной реалистической драматургии.
Реалистом Гете остается и на вершине своего творчества — в трагедии «Фауст». Здесь как бы сливаются воедино его поиски и завоевания во всех родах литературы и особенно ясно выступает своеобразие его просветительского
По многообразию поэтических форм и совершенству стихотворного мастерства «Фауст» принадлежит к числу высших достижений немецкой и мировой поэзии. Здесь и философская лирика, и лирика любовная, и поэзия природы, и сатира. Здесь и песни, и баллады, и афоризмы, и драматические монологи, и диалоги в стихах, порой непринужденно переходящие в прозу.
При всей свободе, многообразии и сложности поэтического строя «Фауст» сохраняет главные особенности драматического произведения — единство дейстзия, остроту и напряженность конфликтов. Философские и исторические проблемы, поднятые в трагедии, требовали для своего решения героя-исполина, который мог бы встать рядом с Прометеем. Такого героя Гете не мог найти в немецкой действительности, это заставило его обратиться к народным преданиям.
Легендарный Фауст вырастает в трагедии в гигантскую фигуру. Он — воплощение мыслящего и борющегося рода людского. И в то же время Гете наделяет Фауста реальными чертами немецкого ученого-мыслителя, вкладывая в своего героя немало лично пережитого.
Подобное же соединение условно-символического и реального определяет и образ беспокойного спутника Фауста — Мефистофеля. Поле действия трагедии — «большой мир» и в то же время это Германия времен Гете с ее внутренними неурядицами, междоусобными распрями, с ее трусливыми бюргерами и педантами-учеными, подобными Вагнеру. Два плана изображения — философско-аллегорический и жизненно-реальный — сливаются воедино, взаимопроникают.
Обобщения, переходящие в символы, условно-фантастические фигуры наполняются в трагедии животрепещущим содержанием..
Беспокойный, ищущий Фауст нес в себе не только мятежные порывы «Бури и натиска», искания и взлеты просветительской мысли — в нем обозначились веяний новой эры. Герой трагедии Гете был остро современен при появлении в свет первой части трагедии, он не утратил своего современного звучания и спустя четверть века, когда появилась вторая часть.
«Фауст» был одним из вдохновителей Байрона, творца романтических поэм, герои которых испытывают туже скорбь и неудовлетворенность миром и рвутся к подвигу. Фаустовские мотивы зазвучали в философских новеллах Бальзака. Трагедия Гете оказала влияние на все дальнейшее развитие европейской мысли, литературы и искусства XIX в. «Фауст» вдохновлял художников и композиторов разных наций, создававших полотна, гравюры, оперы на сюжеты, почерпнутые из трагедии Гете.
Герой трагедии близок всем мыслителям-новаторам и правдоискателям, всем, кто ищет и не успокаивается, кто идет вперед и верит в достижимость всех дерзаний, в бессмертное величие труда и разума.
Своеобразие и мировое звучание «Фуста»