Теория литературы: Что такое концептуализм?
Пройдут годы, и наступит время, когда современный этап литературного развития займет свое место в череде исторических ступенек, ведущих в будущее. Лицом к лицу — лица не увидать: сегодня и тем более в результате беглого обзора можно ухватить разве только самые общие, бросающиеся в глаза особенности, дать предварительные оценки происшедшего. Необычайно важен происходящий сейчас процесс восстановления разорванных связей, возврата тех эстетических традиций, вне которых художественная литература теряет способность к саморазвитию, перестает
Художественная литература возрождается как искусство. Выше на многих примерах было показано, как начинался и протекал процесс возвращения литературных стилей, жанров, художественных средств и приемов, как восстанавливались в своих правах десятки репрессированных имен и названий, как медленно, но неукоснительно реализовывалась идея воссоединения русской литературы XX в. в единое эстетическое целое. Пришло время понять, что в словосочетании «литература русского зарубежья» акцент должен быть поставлен на слове «русского».
Было бы, однако, ошибкой считать последний этап развития
Русское общество перестает быть литературоцентристским. Но это не должно огорчать. Тенденции в развитии прозы, обнаружившиеся в последнее время, свидетельствуют, в частности, о принципиально новом качестве художественной литературы, уходящей от универсальности к более полному обнаружению и эффективному использованию своих чисто эстетических свойств.
С оптимизмом и надеждой будем ожидать достойного продолжения великих традиций русской литературы.
В 1970-е годы в российском искусстве — как реакция на тоталитарную действительность и эстетику и как проявление общеевропейской тенденции — возник концептуализм. Предшественниками его в некоторой степени могут считаться обэриуты, предвестниками в 1960-е годы были «лианозовцы» и Вс. Некрасов, мэтрами в 1970-1980-е стали московские поэты Д. А. Пригов и Л. Рубинштейн, а закат знаменуют «преодолевшие» в 1990-е годы эту поэтику Т. Кибиров и С. Гандлевский. «Поэтика идейных схем и стереотипов», «искусство как идея» — вот ставшие общепринятыми определения концептуализма.
Концепт — это мертвая или отмирающая идея, навязший в зубах штамп, клише. Но подается концепт по видимости «серьезно» и словно бы «изнутри» этого заидеологизированного мира. В результате не просто возникает иронический эффект — схема «кончает жизнь самоубийством». Вот как это происходит в одном из стихотворений Дмитрия Александровича Пригова:
Течет красавица Ока Среди красавицы Калуги Народ-красавец ноги-руки Под солнцем греет здесь с утра Днем на работу он уходит К красавцу черному станку А к вечеру опять приходит Жить на красавицу Оку И это есть, быть может, кстати Та красота, что через год Иль через два, но в результате Всю землю красотой спасет
Заболтанная, опошленная в советское время формула Достоевского стала обозначать нечто противоположное своему изначальному смыслу. И именно «эстетика ничтожного и пошлого» в такой концентрации, «идейностью идейность поправ», очищает культуру от сора стереотипов. Часто Пригов использует не отдельные формулы, а целые тексты, в той или иной степени «узаконенные» советской культурой. Вот, например, трансформация светловской «Гренады»:
Вашингтон он покинул Ушел воевать Чтоб землю в Гренаде Американцам отдать И видел: над Кубой Всходила луна И бородатые губы Шептали: Хрена Вам
В поисках литературных аналогий с приговским героем критики называют и Козьму Пруткова, и капитана Лебядкина из «Бесов» Достоевского. Понятие «эстетика ничтожного и пошлого» отчасти подтверждает справедливость таких аналогий. Так, приговские стихи о Милицанере чем-то напоминают «Военные афоризмы» Пруткова: глубокомысленно-пустые размышления прутковского полковника, комментатора афоризмов, и его образ в целом ассоциируются с приговским Милицанером, «величественно» пьющим пиво «в буфете Дома литераторов». Более утонченный, «интеллигентский» вариант концептуализма представляют собой «стихи на библиотечных карточках» Л. Рубинштейна. Важное их отличие от приговских состоит еще и в том, что «каталожная» поэзия по определению является дробной и до известной степени полифоничной.
Полифонизм этот, правда, доведен до своего предела, и строчка-реплика никак не может претендовать на отражение чьего-то целостного мира. Показателен в этом отношении текст, который называется «Появление героя». Начинается он «броуновским движением» реплик:
Такой текст, а вернее, такая сумма микротекстов напоминает визуально-вербальные работы 1970-х годов лидера концептуализма в изобразительном искусстве И. Кабакова. Строгое совпадение внешних структурных характеристик подобных микротекстов лишний раз дает понять, что значение их постигается только в сумме. Кстати, Пригов тоже не раз заявлял о том, что единица его поэзии — не отдельное стихотворение, а книга в целом.
Такая сознательная ориентация на множественность, на количество — еще одно подтверждение мысли об «исчезновении» лирического героя в поэтике концептуализма.
Концептуализм — явление конкретно-историческое: он был взыскан культурой на определенном этапе, выполнил свою миссию «могильщика» отживших смыслов и утратил былую актуальность. Обращает на себя внимание, например, как далеко ушли от концептуализма начинавшие в русле этого течения С. Гандлевский и Т. Кибиров. В начале 1990-х Гандлевский определил свой метод как «критический сентиментализм» — поэзия между высоким и ироническим стилями, находящаяся в поисках гармонии.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Теория литературы: Что такое концептуализм?