Изложение: Литейный Интимный театр Петербурга

«Театр отказался служить вкусам улицы и переименовался в интимный и поставил ряд художественных пьесок, рассчитанных главным образом на тонких ценителей театрального искусства» , — так писал обозреватель о происшедших в Литейном театре изменениях. Что касается публики, то она осталась, по существу, прежней. Обращаясь к своим зрителям как к тонким ценителям, театр явно им льстил. Характер же самих представлений кое в чем стал действительно иным. С нового сезона ликвидировали систему сеансов.

Отказались и от кинематографа. Теперь

уже никто не мог назвать Литейный, как когда-то называли Троицкий, «театром при кинематографе» .

Происходившим в Литейном перемены были связаны с приходом Б. С. Неволина, которому театр был обязан и новым названием, и новым художественным направлением. Пути Неволина и бывшего гран-гиньоля не раз сходились. режиссер ставил здесь интермедии и сценки ежегодно с 1909-го по 1911-1 и даже в 1912, когда уже работал в Троицком театре. Теперь он пришел в театр не только постоянным режиссером и художественным руководителем, но и директором.

В утонченности и изысканности Литейный теперь ничуть не уступал Троицкому. Стиль театра

А. М. Фокина, к формированию которого был причастен Б. С Неволин, стал стилем и театра на Литейном проспекте.

При всем стремлении Б. С Нволина идти в ногу со временем ему по душе, по его актерской натуре гораздо ближе были мелодрамы, фарсы и комедии в фарсовых тонах. Эта раздвоенность Неволина, умом хорошо понимавшего моду, а по складу дарования тяготевшего к традиционному театру, везде и всюду преследовала режиссера и была источником драматизма его творческой судьбы.

Его антрепренерская дейтельность в Литейном театре закончилась скандалом и разрывом с Мосоловой. Он так и не смог выплатить ей деньги. Мосолова подала на него в суд, потребовав уплатить всю арендную сумму, нейстойку в 10.000 рублей и наложить арест на кассу, декорации, мебель, бутафорию и другое движимое имущество. Адвокату Неволина удалось выиграть дело, доказав, что договор по театральной антрепризе между Неволиным и Мосоловой не носил коммерческого характера, и потому не подлежит судебному разбирательству.

Благодаря этому Неволину удалось сохранить театральное имущество, в которое были вложены его деньги, и открыть осенью 1915 года новый театр — Интимный театр. Собственный театр Неволина,. по словам основателя стал театром литературы и он не собирал должного количества зрителей, и даже те, которые приходили повеселиться, уходили из театра неудовлетворенными. Однако все же несколько спектаклей, принадлежавших к жанру «примитива» покорили зрителей, и эти представления собирали полные залы.

Причины, которые привели «примитив» на сцену неволинского Интимного театра далеко находились за пределами театра. Но и важную роль играли те, которые коренились внутри театра. У Неволина не было никакой художественной программы.

Взамен весьма туманного «принципа литературности» ему предложить было нечего. Поэтому начав с Метерлинка, он закончил жанром «примитива» .

Количество театров миниатюр за время войны заметно увеличилось. В конце 1914-го начала 1915 годов газетная хроника отмечает всплеск «миниатюромании» . Актеры, ради выгоды, переходят из драмы в театры миниатюр, многие драматические театры кое-как сводили концы с концами, а театры миниатюр росли, как грибы после грибного дождя.

Происхождение театров миниатюр в это время происходило по двум пути: Одни театры открывались и возглавлялись актерами, до этого служивших в Литейном, Троицком и «Кривом зеркале» , где и набирались опыта.

Путь к другим театрам миниатюр ведет от некоторых опереточных предприятий, театров фарса и кафешантанов. Эту же эволюцию проделал в прошлом развлекательный театрик «Павильон де Пари» . Это вообще путь многих миниатюр в тот момент, когда распространение жанра приняло болезненно-лихорадочный характер и журналисты стали писать о нем в терминах не искусствоведческих, а санитарно-генетических.

Превращение кафешантана в «миниатюру» было вызвано не только популярностью нового жанра, но также и тем, что кафешантан стал катастрофически терять публику.

Несмотря на разные названия и жанровые обозначения вновь возникших театров, характер их представлений был на удивление одинаков. Программа «Молодого театра» строилась «из одноактных комедий, опер, оперетт, балета, пантомимы, инсценированных романсов и дивертисмента» . В «Веселом театре» шли «драмы, оперетты, танцы, дивертисмент» . В «Павильоне де Пари» — «короткие пьесы, оперетта, балет, силуэты, музыкальные картинки и дивертисмент» .

Сращение кафешантана с интимным театром, на первый взгляд» странное и противоестественное, было не таким уж и неожиданным. Россия здесь шла проторенным путем. Нечто подобное происходило в Европе.

При всем сходстве с немецким взаимоотношение кафешантана и интимного театра в России было все же несколько иным. Русская богема в кафешантан не пошла бы ни за какие деньги.

На там же культурном «этаже «, что и «Павильон де пари» находилось предприятие В. Ф. Лин, с той только разницей, что в театр миниатюр здесь был преобразован недавний театр фарса. Эволюция фарса в новый театральный жанр была так же закономерна, как и шантана. Подобно шантану, фарс тоже агонизировал.

Также стоит отметить «театры улиц» Петербурга. В них разрушались сами основы народной культуры. Но именно здесь народная зрелищная культура существовала в том виде, в каком она только и могла сохраниться в городе, в условиях коммерческой индустрии развлечений.




Изложение: Литейный Интимный театр Петербурга