Скрипка и немножко нервно
Скрипка издергалась, упрашивая,
И вдруг разревелась
Так по-детски,
Что барабан не выдержал:
«Хорошо, хорошо, хорошо!»
А сам устал,
Не дослушал скрипкиной речи,
Шмыгнул на горящий Кузнецкий
И ушел.
Оркестр чужо смотрел, как
Выплакивалась скрипка
Без слов,
Без такта,
И только где-то
Глупая тарелка
Вылязгивала:
«Что это?»
«Как это?»
А когда геликон —
Меднорожий,
Потный,
Крикнул:
«Дура,
Плакса,
Вытри!» —
Я встал,
Шатаясь, полез через
Сгибающиеся под ужасом пюпитры,
Зачем-то крикнул:
«Боже!»,
Бросился на деревянную шею:
«Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи:
Я вот тоже
Ору —
А доказать ничего не умею!»
Музыканты смеются:
«Влип как!
Пришел к деревянной невесте!
Голова!»
А мне — наплевать!
Я — хороший.
«Знаете что, скрипка?
Давайте —
Будем жить вместе!
А?»
Осенью 1914 года в печати появилась лирическая миниатюра поэта — «Скрипка и немножко нервно». Здесь метафорически как бы очеловечены музыкальные инструменты:
Скрипка издергалась, упрашивая,
Оркестр чуждо смотрел, как
Выплакивалась скрипка
Без слов,
Без такта,
И только где-то
Глупая тарелка
Вылязгивала:
«Что это?»
«Как это?»
Перед нами два образных центра, в резком, непримиримом контрасте обращенные друг к другу. Очевидно, об оркестре можно сказать, что это не только очеловеченные инструменты, но и, наоборот, одеревеневшие, утратившие все живое, эмоциональное люди, ставшие инструментами. Оппозиция живого, способного чувствовать, переживать, плакать, и равнодушной, бесчувственной толпы подчеркивается и выразительной соотнесенностью лексики: «скрипка… разревелась по-детски», «выплакивала»; «тарелка вылязгивала», «геликон — меднорожий, потный…» Применяя разные ритмы, поэт создает образ разлаженного оркестра. Лирический герой оказывается единственным, способным понять «скрипкину речь», почувствовавшим в ней нечто созвучное состоянию своей души:
Знаете что, скрипка?
Мы ужасно похожи…
Так в стихотворении возникает лермонтовский мотив поиска и невозможности найти родственную душу. А оппозиция инструментов-метафор дополняется оппозицией Поэта и толпы обыкновенных прозаических людей, которым недоступно то, что почувствовал в жалобе скрипки поэт. И сама рифма «Влип как» — «скрипка» подчеркивает этот конфликт поэтического и пошлого, высокого и будничного, прозаического.
Стихотворение написано тоническим стихом, включает пять строф, строки-стихи которых разбиты на строчки и записаны столбиком. Строфы скреплены перекрестной концевой рифмовкой: «по-детски» — «Кузнецкий», «хорошо» — «ушел» ; «смотрел, как» — «тарелка», «такта» — «как это» и т. д. Здесь уже используется широкий спектр рифм. Это не только неточные рифмы, но и составные, и неравносложные и т. п. Кроме того, музыкальное, оркестровое звучание стихотворения усиливается перебивами ритма и целым рядом дополнительных рифменных созвучий. Третья и четвертая строфы вновь связаны синтаксически.
Возникает целая рифменная цепочка: «меднорожий» — «Боже» — «похожи» — «тоже»…
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Скрипка и немножко нервно