Журнал «Северный вестник» — идеи символизма
В русском символизме, самом крупном и эстетически значительном течении, существовало два хронологически и концептуально самостоятельных потока.
В 1890-е гг. заявили о себе так называемые «старшие символисты»: Н. Минский, Д. Мережковский, В. Брюсов, К. Бальмонт, Ф. Сологуб, 3. Гиппиус…
А в 1900-е гг. на литературную арену вышли «младосимволисты»: А. Белый, А. Блок, С. Соловьев, Вяч. Иванов, Эллис и др. При определенной эстетической общности программы двух поколений были неоднородными.
Да и в каждой группе наметились расхождения.
Идеологом
Брюсов — статья к сборнику «Русские символисты» — цель искусства в выражении «движений души» поэта, опирался на идеи Шопенгауэра, Канта. Мир постигается интуитивно. Человек — «вещь в себе».
Вдохновитель «младосимволистов» Андрей Белый утверждала статье «О религиозных переживаниях» «взаимное соприкосновение искусства и религии». Но задачи выдвигал более действенные, чем Мережковский, хотя столь же мистические. В своих воспоминаниях А. Белый так определил их: «найти человечество как ипостась
«Младосимволисты» — в центре их внимания судьбы России, народная жизнь, революция…
Обособленнее других держался Вяч. Иванов. Он верил в возможность объединить «правду оторвавшихся от земли с правдой земли», народ с интеллигенцией.
А грядущую гармонию усматривал в победе «большого всенародного искусства», когда под воздействием созданного гением «хорового действа», трагедии-мистерии восторжествует «коллективный внутренний опыт».
Все символистские программы воспринимались необычным, новым словом в литературной жизни эпохи. Однако они тесно были сопряжены с мировой культурой.
Предтечей нового литературного сообщества был философ и поэт Вл. Соловьев. Его концепция многое проясняет в теории и творчестве символистов.
Соловьев: мир погружен в поток времени, живет и дышит отблесками высшего мира, цель человека — найти выход из мира времени в мир вечности, на земле человека поддерживает любовь, красота, женственность.
Акмеизм
1911 год — кружок «Цех поэтов»
Поиски выхода из кризиса, стремление к вершинам. Мир — видимый, звучащий, слышимый; любование предметами.
Футуризм
За месяц с небольшим до появления акмеистических деклараций, в декабре 1912 г. вышел в свет сборник «Пощечина общественному вкусу», открывавшийся программной статьей русских футуристов. Ее подписали Д. Бурлюк, Александр Крученых, В. Маяковский, Виктор Хлебников.
В статье обосновывалось место и значение новой группы, ее отношение к предшествующей литературе. Позиция была избрана разрушительная и скандальная. «Только мы — лицо нашего Времени»,- утверждали они. И предлагали: «Сбросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода Современности».
Крупнейших художников начала века именовали «портными». В противовес им устанавливали свои права: «на увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами»; «на непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку»; «стоять на глыбе «мы» среди свиста и негодования». Провозглашалась «Новая Грядущая Красота Самоценного Слова».
Футуристы отрицали грамматику, синтаксис, правописание родного языка, «сокрушали» поэтические ритмы и рифмы, а воспевали «власть новых тем: ненужность, бессмысленность, тайну властной ничтожности». Для чего и необходимо будто бы было придавать содержание словам по их начертательной и фонетической характеристике, считать гласные звуки выражением времени и пространства, согласные — краски, звука, запаха и т. д. Крайний формализм подавался под знаком новаторства. Не менее потрясали названия изданий: «Пощечина общественному вкусу», «Дохлая луна», «Доители изнуренных жаб» и пр.
Трудно разобраться в подобной практике. Помогут в том выступления Маяковского. Он был одним из авторов деклараций.
Но чуть позже, с началом первой мировой войны, признал: «…у нас было много трюков только для того, чтобы эпатировать буржуа». И далее: «…под желтыми кофтами гаеров были тела здоровых, нужных вам, как бойцы, силачей»; «футуристами нас окрестили газеты»; «футуризм для нас, молодых поэтов,- красный плащ тореадора…»
А цель какая? И о ней сказал Маяковский, объясняя одно из самоназваний группы — «будетляне»: «Будетляне — это люди, которые будут. Мы накануне». «Стать делателем собственной жизни и законодателем для жизни других — это ль не ново для русского человека? — спрашивал Маяковский и отвечал утвердительно:- Осознание в себе правовой личности — день рождения нового человека».
Одновременно намечалось и поле его деятельности — вознести города из пепла, «заполнить радостью выгоревшую душу мира».
Поэт хотел дать в ис-ве средство самовыр-ия, самосознания городской массе, для нее найти по-новому выразительный и близкий язык. А себя и своих единомышленников определил как «десяток мечтателей». Среди них действительно были такие, первый — Маяковский. Другие дальше эпатажа читателя, бравады цинизмом не пошли, и имена их не сохранились в литературе.
Она создавалась художниками, а не декларациями.
В пр-се тв-ва крайности первоначальных лозунгов изживались. Тем не менее идея — освоить новый словарь, поэтические формы во имя искусства будущего — понималась инд-но и далеко не всегда перспективно.
Футуристическое течение было довольно широко и разнообразно. В 1911 г. возникла группа эгофутуристов: И. Северянин, И. Игнатьев, К. Олимпов, В. Шершеневич, Р. Ивнев, Б. Лавренев и др.
— индивидуализм, самоценное «я»,
— желание и воля «Я»,
— воинствующий гедонизм, культ мгновения.
Наиболее активным было объединение «Гилея» : В. Маяковский, Д. и Н. Бурлюки, В. Хлебников, В. Каменский, А. Крученых, Б. Лившиц, Е. Гуро…
Влияние на них оказал живописный ранний футуризм и лит. итальянский футуризм
В Москве появилась «Центрифуга», в которую вошли Б. Пастернак, Н. Асеев, И. Аксенов.
(1 оценок, среднее: 5,00 из 5)Журнал «Северный вестник» — идеи символизма